Роспись по телу

– Нет, я не могу… Я не врач. Я мог бы сделать ей перевязку, но приводить в чувство не умею. Вот деньги – это ее деньги, здесь, правда, всего тысяча баксов, – он достал из кармана десять стодолларовых купюр, – отдашь ей, когда она оклемается, а мне некогда… Я очень спешу, поверь…

– Ты и правда урод… – Гел боролась с желанием застрелить негодяя, из-за которого в любую минуту могла погибнуть Земцова. – Таких, как тебя, стрелять надо…

– Позаботься о ней… Я не прощаюсь, я говорю до свидания, потому что когда-нибудь мы с тобой еще встретимся.

И он ушел. Гел бросилась вслед за ним и быстро, пока он не передумал и не решил вернуться, заперла за ним двери на все замки. Затем кинулась к телефону и набрала номер своего знакомого хирурга.

– Андрей? Это Гел. Молчи и никак не комментируй, чтобы тебя никто не слышал. Приезжай ко мне, у меня беда. Быстро. Жду.

Глава 10

36. Вечеринка

Машина остановилась возле дома Бахраха, Шубин вышел и, задрав голову, посмотрел на окна. Была ночь, и квартира спала. Спали и темные окна.

– Ну что, наследник, пошли.

Игорь с Дмитрием вошли в подъезд, поднялись на лестничную площадку и остановились перед дверью. Шубин содрал с нее остатки бумаги и, взяв у нерешительного и бледного Дмитрия связку ключей, принялся открывать замки. Точнее, всего один замок – остальные оказались незапертыми.

Несколько секунд, и дверь была открыта.

– Ну же, входи, не бойся. Теперь это твоя квартира, и тебе надо будет привыкнуть к этой мысли. Вот увидишь, это хорошее жилище, тебе понравится.

Так, приободряя Дмитрия, Игорь помог ему войти. Он сам включил свет, при этом старался шуметь как можно громче, чтобы у Дмитрия не создавалось впечатления, будто они проникли как воры в чужую квартиру, где любой шум может повлечь за собой необратимые последствия.

– Да не дрожи ты так! – не выдержал он и, поймав руку Дмитрия, буквально потащил его за собой в глубь квартиры. – Смотри, вот это гостиная, а вон там дверь в спальню. Здесь есть еще комнаты.

Шубин продолжал щелкать выключателями.

– Ну, как тебе квартирка? – Он, бегло осмотрев ее, убедился в том, что хотя бы внешне все выглядит так же, как и прежде: статуэтки, вазы, сувениры и фарфор стоят на месте. На стенах – картины и фотографии, на полу – ковры.

– Как в музее… – прошептал Дмитрий, завороженно разглядывая старинную, красного дерева, кушетку, обитую золотистым шелком. – У моего отца был отменный вкус.

– Это не мое, конечно, дело, но скажи мне, Дмитрий, неужели тебе никогда не хотелось прийти сюда, чтобы просто по-человечески поговорить с отцом, излить ему душу и одновременно попытаться понять его? Ведь не монстр же он был какой-нибудь?

– Монстр, – нахмурился Дмитрий.

– Но почему? Что в нем тебя так отталкивало?