– Его взяли, Игорек, взяли. Прямо на лестнице, возле ее квартиры. Но он сопротивлялся, ранил двух моих людей. И знаешь, его с трудом узнали из-за этих дурацких нашлепок на щеке. Кто бы мог подумать, что какие-то резиновые заплаты так сильно меняют внешность! Я тебе благодарен так, что даже не выразить словами…
Корнилов снова был пьян, и Шубин разозлился. Но, с другой стороны, он же сам сейчас сидел за столом и пил водку, закусывая превосходными маринованными опятами.
– Вы не меня благодарите, а Земцову. Это – ее работа.
– А ты не хочешь спросить меня насчет тех отпечатков пальцев?
– Хочу.
– Так вот. Это не его пальчики.
– Это могут быть отпечатки пальцев женщины… – добавил Корнилов. – Но это мое предположение, поэтому можешь не брать в расчет.
Но, представив себе полупьяное выражение ее опухшего личика, он даже замотал головой, чтобы развеять наваждение. Какая еще Лолита? Глупости! Да если бы она захотела каким-то образом приложить руку к богатству Бахраха, то первое, что она бы предприняла, обитая в ресторане, где работал его сын, то соблазнила бы его и женила на себе. Шубину показалось это настолько логичным, что он удивился, как это ему не пришло в голову раньше.
Шубин поздравил Корнилова с поимкой опасного преступника и, вздохнув, отключил телефон.
– Знаете, мне пора… – сказал он, поднимаясь из-за стола и пожимая руку Алексею Даниловичу.
– Что же вы так быстро уходите?
– Дела. Кстати, Ноденя взяли. Только что.
Алексей Данилович широко раскрытыми глазами смотрел на Шубина, не зная, верить ему или нет.
– Вы шутите? Хотите меня успокоить?
– Нет. Это правда.
– Тогда вы, может, посидите еще со стариком… Глядишь, я вам еще кое-что расскажу?
– О девушках?
Алексей Данилович еще шире раскрыл свои водянистые голубые глаза.