– У Лоа нет фамилии. Ему не нужно…
– А мама Зоя тоже Лоа?
– Руслан Лоа Барон Самади, мама Зоя Лоа Маман Бригит.
– Они муж и жена?
– Нет.
– У мамы Зои другой муж?
– Был. Но умер.
– Когда?
– В том году.
– Как его звали?
– Папа Василий.
– Отчего же он умер?
– Долго болел. Лежал в кровати, не двигался, только кушать просил. А потом умер. Я спать хочу, я сразу усну…
– Хорошо, Люся, сейчас ты будешь спать.
– Только скажи, ты помнишь свою родную маму? Ее звали Ольга, – ласково произнесла Евгения Михайловна.
– Да. Я помню маму Олю. У нее светлые кудрявые волосы, как у тети Лили.
– Она погибла. Это тоже было испытание Лоа?
– Нет. Она сама себя убила. Прыгнула на улицу из окошка и разбилась. Лоа ни при чем.
– Ты это видела или тебе кто-то рассказывал? – Я спала, ничего не помню. Можно, я посплю? Тетя Лиля придет, вы меня разбудите, хорошо? – Она закрыла глаза, лицо ее обмякло, расслабилось. Она уснула моментально. Евгения Михайловна несколько минут сидела на краешке койки, низко опустив голову, и слушала тихое, тревожное сопение девочки.
«Ведь не могла она все это сочинить. Она говорит о том, что знает, что видела своими глазами. Похоже, речь идет не об одном маньяке, а о целой команде психопатов, – думала доктор Руденко, – сейчас столько развелось всяких чудовищных сект. Сатанисты, любители черной магии. Но каким образом попала к ним эта девочка? До сих пор она упрямо повторяла, что убила. А теперь говорит совсем другое. Вероятно, правду. Значит, ход с конфетами оказался верным».