Седьмой грешник

— Но ведь вы не все время поете, правда? — спросила Джин, которой очень хотелось поверить, что это так.

— Нет, но дочь никогда не знала, когда меня прорвет. Хуже всего было на Рождество. Обожаю рождественские гимны.

— И Боба Дилана?

— И гимны Армии спасения, и немецкую лирику, и модные песенки сороковых годов. Знаю все слова. Вообще, — с гордостью добавила Жаклин, — вы еще не встречали человека, который знал бы столько бесполезных вещей.

— Не все, что вы знаете, бесполезно. Вы лихо расправились с Альбертом. — Джин взглянула на заостренный профиль своей спутницы, заметила веселую искорку в обращенном к ней зеленом глазу и добавила без обиняков: — Никак не пойму, какая вы. Сколько в вас разных людей.

— Ну, нельзя же быть такой ребячливой, — презрительно отозвалась Жаклин. — Неужели вы не знаете, что в каждом человеке уживается по меньшей мере десяток разных особей? Этим летом я себя балую и позволяю им всем высовываться, как высказался бы Майкл. Но на работе я не такой явный шизофреник.

Дойдя до ворот Института, все остановились, решая, кому куда. Оглянувшись, Джин поняла, что шедший сзади Хосе слышал их разговор. Его темные глаза были устремлены на Жаклин.

— Вы только что провозгласили великую истину, — сказал он.

— Насчет шизофрении? — спросила Жаклин без улыбки.

— Насчет сложности каждой личности. Половина неприятностей в отношениях между людьми происходит из-за того, что все считают, будто человек — существо одномерное. А мы все — многоголовые монстры, словно гидры. Но большинство людей этого не понимают.

Кивнув, он прошел мимо, его длинная черная сутана развевалась на ходу. Тед побежал за ним, небрежно попрощавшись со всеми через плечо. Остальные задержались.

— Не покидайте нас, Джеки, — попросил Энди. — Вы нам понадобитесь, если снова материализуется Альберт.

— Я... — ответила Жаклин, проигнорировав фамильярное обращение. — Я завтракаю с вашим традиционным врагом, с самой уважаемой библиотекаршей Института. Она не любит, когда ее заставляют ждать, а я уже опаздываю.

— Она действительно ваша подруга? — недоверчиво спросил Энди.

У Жаклин дрогнули губы.

— Она видит только одно из моих многочисленных обличий. Оно под стать ей — чопорной и страстно интересующейся недостатками десятичной системы Дьюи[16].

— Считается, что Энди страстно интересуется археологией Рима, — решительно сказала Энн. — Пойдем-ка, братишка. На следующей неделе приедет отец, и к тому времени тебе лучше закончить реферат для комитета по присуждению грантов.

— Это верно, черт возьми, — со стоном согласился Энди. — И если я не успею, мне не дадут стипендию на следующий год, и дорогой папочка просто убьет меня.

— Приезжает ваш отец? — У Дейны округлились глаза. — Ничего себе! Энди, мне нужно с ним встретиться. Он же самый прославленный специалист в нашей области.

— Прославленные археологи встречаются редко, — сухо заметила Джин. — Он блестящий ученый.