Нет! Дольше и дольше оттянуть этот страшный момент. Пусть лес становится все больше дремучим, пробираться вперед все трудней, но только вперед, только вперед!
Мама, кажется, уже смирилась с моим упорным нежеланием выходить замуж. Человек ко всему привыкает.
— В девять придет Вадим Николаевич, — сказала она мне, как только я пришла с работы.
— Я знаю.
— Вам надо прекратить знакомство.
— Дело за ним.
— Он тебя любит.
— А я?
— Ты… Ты — тоже.
— Так в чем же дело?
— Вот это ты, Анна, и должна сказать.
— Кому?
— Ему и мне. Если бы он не понимал, что ты его любишь, давно бы ушел.
— Еще бы ему не понимать, когда я об этом говорю почти при каждой встрече.
— Ты не «того»? — спросила мама и сделала выразительный жест, проведя пальцем по лбу. — Я начинаю думать…
— Мне кажется, ты сказала сущую правду! — перебила я и, засмеявшись, принялась целовать ее.
Отстранив меня, мама строго сказала:
— Пора, Анна, кончать канитель.
Ей просто рассуждать. А как быть мне? Голова идет кру?гом.
Потом пришел Вадим. Мама ушла к соседке. Мы с ним долго молчали. Затем стали перебирать сущие пустяки, но о главном — ни слова. Так прошел вечер. Когда мама вернулась, Вадима уже не было. Мама ничего меня не спросила. У нее очень много терпения.