Миронов хотел было что-то уточнить, но Маркелов разъяснил:
— Там строятся несколько дач. Сверхделовой начальник, как видите, смотрит вперед.
Грилов не обижал своих верных спутников, следовавших за своим хозяином на всех витках его бурной деятельности, не забывал и тех, кто налаживал протекционистские связи, обогащал его эффективными методами «безопасной» преступности, всячески его оберегал и прогнозировал события.
— Вот с таким человеком я и столкнулся, — продолжал Маркелов. — Не мог молчать, тянуть. Собрался, сел и накатал большущее письмо в высокую инстанцию. Но…
Маркелов умолк. Сидел неподвижно, как бы уйдя в себя, в свои невеселые думы.
— Но оказался непонятым, — сказал он с явной досадой. — Через пару дней встречает меня Грилов и говорит: «Не дело ты, Степан Степанович, затеял». Сказал как бы мимоходом, вроде бы по-товарищески. И, помолчав, добавил: «Придется, видимо, нам расстаться». Так я оказался на заводе. Честно говоря, растерялся… Беседа подходила к концу.
— А теперь у меня к вам вопрос, — взглянув на часы, сказал Маркелов. — Как подступиться к таким?
Миронов был готов к этому вопросу. Он часто задавал его и себе.
— Тут, Степан Степанович, требуется глубокая вспашка. С отвалом. Чтобы все вырвать с корнями.
Миронов возвращался от Маркелова и думал о том, почему так трудно вести борьбу с организованной преступностью. Считается, что в стране ее нет, а следовательно, нет о ней понятия и в Уголовном кодексе. Это и позволяет разного рода дельцам ловить рыбку в мутной воде.
Сын уже спал, жена поворчала и ушла досматривать телевикторину. Алексей Павлович сразу же лег в постель. Долго ворочался с боку на бок, но проснулся рано и сразу сел за стоп. Не спеша листал блокнот, читал его, думал. «На инженерных должностях немало людей, имеющих непрофильное образование». Сколько? Пять, десять, двадцать? А вот и конкретная цифра: «Полсотни человек, числящихся в ОТО, на самом деле работают на других предприятиях отрасли и в управлении». И кем? Оказывается, кадровиками, бухгалтерами, шоферами, библиотекарями… А оклады? Прямо-таки баснословные. Плюс премия девяносто процентов. Не слабо, а?
Алексей Павлович взял карандаш, произвел простейшие арифметические расчеты. Сумма, что ни говори, внушительная. А что эти люди выдают на-гора? Каков конечный результат? Этого никто не знает. Яснее ясного — кормушка. Плывут тысячи, львиная доля которых идет наверх. А остальные — кумовьям, сыновьям власть имущих.
В чьих все это интересах, кто снимает пенку? Наверняка добрая часть приварка оседает у главаря. А кто он — предстоит доказать.
Миронов взялся за сборщиков. Известно, что они передают деньги Качкову, начальнику лаборатории. А он кому? «С ним будет нелегко, — думал Алексей Павлович по дороге на работу. — Его на мякине не проведешь. Наверняка все будет отрицать. С ним ладно, а сборщикам-то чего скрывать? Они и должны его изобличить. Целая группа опрошена. Показания неопровержимы — премиальные передавали Соркину, Шикман и Родионовой. Так с кого же начать?..»
Майор начал с Соркина.
— Где вы работаете? — спросил Алексей Павлович. Соркин, рыжеватый, хитрый, упрямый мужичок, не задумываясь назвал одно из предприятий.
— Кем?
— Конструктором.
— Деньги дважды в месяц получаете?
— Как все.
ebooksa