— Ты портишь моё задание до того, как я его закончу, родной брат ты или нет, ты за это заплатишь.
С негодованием, мужчины уставились друг на друга. Не знаю, из-за кого, но атмосфера переполнилась прошлыми конфликтами и враждебностью, намекая, что в этом тупике не было ничего нового.
— Ты не неприкосновенный, — зашипел Дэниель. — Лучше бы тебе...
Джетро покачал головой, его глаза потемнели до цвета янтаря.
— Прекрати. Нет ничего, чего бы мне лучше не делать. Отец тебя не назначал. Он не выбирал тебя, — он приподнял руку и посмотрел на свои ногти. — Жизнь вознаграждает тех, кто заслуживает. Ты — не заслуживаешь.
Джетро был спокойным, усугубляя это яростным характером, который скрывался под его маской. Воздух накалился и перестал быть пригодным для дыхания в салоне автомобиля, пока я не начала задыхаться от желания сбежать.
Дэниель дрожал от гнева.
Клайв, водитель, ни разу не замедлил скорость, продолжая плавно ехать в ночь, будто конкуренция братьев и долги, которые взыскивают с человеческих страданий — распространённое явление. Плавное покачивание автомобиля не успокоило гнева между Джетро и Дэниелем, но с каждым поворотом руля затуманенность в моей голове прояснялась.
Тот факт, что я была зажата между двумя мужчинами, которые в любую секунду могли взорваться от гнева, пропитал мой организм адреналином и заставил сердце работать быстрее, позволив вновь стать хозяйкой своего собственного тела. Дурман отступил.
Я не поняла, что заставило Дэниеля уступить, Джетро не двигался, но тот выплюнул ругательства, затем повернулся на своём сиденье и уставился в лобовое стекло. Я проследовала за его взглядом и задержала дыхание при виде мягкого отблеска света от здания. Если это и было нашим конечным пунктом, то оно было гигантским. Вырисовывающийся особняк разрывал темноту фальшивым теплом и уютом.
— Он называется «Хоуксбридж Холл». Хорошенько рассмотри его, поскольку это последнее место, где тебе предстоит жить, — прошептал Джетро. Схватив несколько прядей моих волос, он придвинул меня ближе. Его горячее дыхание пробралось под моё платье, заставляя меня задрожать. — Хоуксбридж принадлежит нашей семье уже много поколений. Состояние, которое мы построили из ничего. В отличие от вас, мы не родились привилегированными. Это богатство мы заработали. Заслужили титулы, и пора показать, что мы пережили, чтобы заслужить всё это.
Он сжал пальцы, и от этого кожу на моей голове пронзила боль.
— Чтобы рассеять любую мысль о побеге: тут больше тысячи гектаров земли. Ты не сможешь найти границу. Ты в ловушке, — он прикоснулся губами к моей челюсти. — Ты моя, — продолжая тянуть за волосы, он отодвинулся, выгибая тем самым мою шею под неудобным углом.
Печаль, которую, как мне казалось, я переборола, нахлынула вновь. В этой клетке не было решётки, или, по крайней мере, я так думала, но был укреплённый ров, окружённый лесами, озёрами и холмами. Я не умела ориентироваться на природе. Я не знала, где север, а где юг.
Я была быстрой. Я была выносливой. Если бы возникла возможность, я, не сомневаясь, воспользовалась бы своей одержимостью бегом.