Две Цены

— Ты что-нибудь слышишь? — без особой надежды спросил Феникс, устало наморщив лоб.

— Нет. Тебе, небось, померещилось, — старик остановился.

— Может быть.

— Держись, осталось недолго.

Чувство опасности «ловца удачи» вдруг словно взбесилось. Он ему доверял всегда, но сейчас готов был усомниться, так как подобной силы оно становилось крайне редко. Они продолжали путь в сгущающихся сумерках. Шаги, которые слышал Феникс всё это время постепенно отдалились, а потом, чем-то потревоженные, быстро затопотали и исчезли вовсе. Карнаж облегченно вздохнул, постепенно переставая концентрировать свои чувства на слухе. В этот момент в нос вдруг ударил резкий, гнилостный запах и «ловец удачи» успел пожалеть, что убрал шарф в торбу, а ран"дьянскую маску выбросил в болото.

Сыч поднял руку. Троица остановились.

— Чертовы топи! — выругался старик, прикрывая ладонью нос и рот, — Вонь и темень хоть глаз кали!

— Ты же сам говорил, что это хорошо, если в затопленном лесу ночью не светит луна, — робко заметил молодой лучник.

— Так из-за тебя, дурня, мы здесь посреди ночи и оказались! — рявкнул Сыч, — Ясное дело, что здесь появляться лучше до заката! Так бы переночевали на болотах.

От Карнажа не ускользнуло, как при последних словах старого лучника побледнело лицо парня.

— А что же нам помешало? — подозрительно покосился на Сыча «ловец удачи».

— Мшанок надо задобрить сперва, после тех дел, что этот дурень натворил. И ты тоже хорош, Феникс, зачем голову мертвую подложил? Придумка неплохая, но теперь, если вздумаем ночевку устроить, то этого молодого Бабка утащит и поминай как звали. Так бывало, если кто-то её наказы нарушал. Потом те, кто в болотах задерживался, видели, как такие вот «пропащие» тенями ходили и плакали. Да только плачь их и мольба тепереча напрасны.

Феникс, хоть и считал себя в меру храбрым, ощутил, как по спине пробежал холодок.

— Так что двигаем дальше и шустрее! — заключил Сыч.

— Ох и набью я морду одному старому морскому волку, если отсюда выберусь! — прорычал себе под нос Карнаж.

— Ты это о ком? — поинтересовался старый лучник.

— Слышал о старине Тиле? Он держит «фонарь» на серых дорогах побережья моря Молчания.

— Никогда о таком не слыхивал. Ты у Жана спроси, как доберемся. Он у нас про серые дороги все знает.

— По прозвищу «Стоптавший сотню сапог»? — уточнил «ловец удачи», вспоминая то, что ему говорил Тиль.

— Он самый.