Одноклассники

— Но мама выбрала только папу! — гордо заявила Надюшка. — Молодец! Правильный выбор.

Арина лишь кивнула с горькой улыбкой и похоже, Надюша поняла эту улыбку по-своему:

— Ему же можно будет позвонить, да? — от надежды в голосе девочки у меня защемило сердце.

— Увы. Туда и звонить нельзя, — Арина мастерски подыграла настроению дочери, грустно вздохнув.

Надюшка мгновенно опала, погрустнела.

— А письмо написать?

Я решил немножко порадовать девчушку, понимая, что ей сейчас очень грустно и тревожно за своего любимого и хорошего папочку. Сам я рос без отца и часто думал, что будь он у меня, ну хоть какой-нибудь! Я бы был самым счастливым человеком на свете. Лишь когда подрос, понял, что далеко не факт, но тем не менее. Сейчас Надюшка, не зная всей правды о Вадиме, счастлива, что он у нее есть. И пока, пусть так и будет.

— Письмо написать можно. Дня через четыре. Я передам его адвокату.

Арина посмотрела на меня с ужасом. А Надюшка запрыгала от радости:

— Напишем, да? Напишем?

— Конечно, напишем, — Арина снова вымученно улыбнулась.

Мне было жаль одновременно и ее, и дочку. Но ничего. Все пройдет. Все переживем. По-другому и быть не может. Точно я знал лишь одно — больше и на день их оставить не смогу! Понравится им это или нет, плевать. Я им слишком многое должен вернуть.

Когда пошли пить чай с тортиком, что прикупил по пути, я все никак не мог оторвать глаз от дочери. Думая о том, какой же я осел! Столько всего упустил! Первую улыбку! Первое слово! Первый шаг своей дочери, я просто взял и подарил этому беспринципному козлу!

От моих взглядов, девочка заметно засмущалась и поспешила выйти из-за стола.

— Чего ты на нее пялишься? Вот чего? — зашипела на меня Арина, словно разъярённая кошка, как только девочки ушли. — Рога у нее на лбу что ли?!

— Неет, она самое прекрасное мое творение — признал очевидный факт, с блаженной улыбкой. — Спасибо тебе, Ариш!

— Ты уже говорил! — Арина неприязненно поморщилась, словно я ее оскорбил чем.

— И еще не раз повторю, — упрямо улыбнулся я. Попытался взять ее руку, чтобы поцеловать, но она, конечно же, не позволила. Быстро отдернула руку, словно испугавшись, перейти некую, непозволительную грань.

Что ж, может она и права! Волком не смотрит и то хорошо, в нашей ситуации.

— Чуть не забыл! Сиди. Щас приду.