Одноклассники

Посмотрев в добрые глаза полные сочувствия, неожиданно для себя расплакалась.

— Ну, ты чего?

— Надя — моя единственная радость и единственный смысл держаться за эту жизнь, — с горечью призналась в самом очевидном на свете.

— Все будет хорошо. Обещаю! — Рогожин прижал меня к себе, позволяя плакать на его груди. Чем я и воспользовалась без малейшего смущения.

Оказывается, это большая и очень приятная роскошь, почувствовать себя слабой женщиной, на груди у сильного мужчины, действительно способного тебя защитить и при том, ничем не обидеть.

Не железная я. Не железная.

От мужчины очень приятно и еле уловимо пахло дезодорантом и мятой. И этот запах почему-то успокаивал.

Но поплакать вышло совсем немного. К воротам неожиданно подъехала незнакомая машина.

— Телевидение! — недовольно пробурчал Рогожин. — Держи себя в руках, Ариш. Ты имеешь полное право ничего не говорить им.

— Пропустить? — спросил молодой полицейский, из тех, что сопровождали Рогожина.

— Да, — кивнула решительно. — Бежать от них, смысла нет, мы ведь все равно сейчас выйдем за ворота.

— Я пойду за вещами? — шепнул Витя.

— Давай, — кивнула, нервно поправляя волосы.

Ко мне уже спешила высокая, худая девушка с тёмно-каштановыми волосами и плотный, седой мужчина с камерой на плече.

Здравствуйте, Арина! — излишне весело поприветствовала девушка, протягивая ко мне большой, синий микрофон. — Четвертый федеральный. Как вы можете прокомментировать задержание вашего свекра и мужа, и предъявленные им обвинения?

— Для меня это полный шок, — ответила как можно спокойнее.

— Вы не исключаете возможность того, что их могли подставить? — тут же сделала выводы девушка.

— Все, возможно. Следствие разберется, я думаю.

— И все же, как по-вашему — откуда у вашего свекра взялась сумма почти в сто миллионов рублей? Кому и чем он помогал? Может быть, на что-то закрывал глаза?

Смотря на то, как зеленые глаза журналистки горят профессиональным азартом, невольно усмехнулась. Извини милая, мне нечем тебя порадовать. От такой внушительной суммы, я и сама, мягко говоря, в шоке.