— Господи! Что у вас там?
— Патроны, — просветила Бабка.
Она легко взвалила на себя один. Потом приняла от Пашки второй и повесила его спереди. И с этим, неподъёмным, даже для такого крепкого мужика как Павел, грузом, легко пошла от берега. Бросив через плечо:
— Остальное на берегу оставь. Короткий заберёт. У вас полчаса на всё.
* * *
Шило тут же указал Пашке на лодку и, когда тот забрался, столкнул её в воду.
Усевшись за вёсла, этот бык начал так грести, что того и гляди черенки переломятся. Буквально десяток секунд, и они на другом берегу.
Вылезая на песок, Паша спросил:
— Шило, а вы, это… Вы — люди?
Шило безразлично дёрнул плечом.
— А хрен его знает, — и закомандовал: — Собери всё оружие, рюкзаки, и тащи в лодку. Как попало не бросай. Складывай на носу. Из кобур не вынимай, заберём всё в упаковке. И это… Вон того, который у твоей машины. Ты его сюда приволоки. И того, который в салоне «Газели», тоже.
— Как? — удивился Пашка.
— Как это — «как»? — в ответ удивился Шило. — Берёшь за ноги и волокёшь. Всё просто.
Пашка принялся за работу, ворча негромко:
— Хорошо хоть не завтракал, а то бы переблевался давно.
Было ощущение чего–то нереального. Как будто всё происходит не с ним, а… Чёрт его знает. Он смотрел на происходящее вроде как со стороны.
Одно беспокоило — состояние Марии. Надо быстро сделать то, что приказали, и везти девочку куда–то к врачам. Где–то должны же быть пункты помощи населению, спасатели, МЧС.
Шило с покойниками не церемонился. Расстёгивал боковые стяжки и просто вытряхивал тех из бронежилетов. Снятые броники кидал на песок. Пашка носил их в лодку как по конвейеру. Видно было, что Шило не первый раз занимается таким делом.
Закончив с бронёй, он принялся раздевать мертвяков догола и всю одежду тоже бросал не берег. Пашка собирал её и тоже сваливал в лодку. Причём одежду, которая была на пуговицах, или слишком плотно прилегала к телу, Шило даже не пытался расстегнуть. Он просто взрезал её ножом и полученную тряпку бросал в общую кучу. Только камуфляж и ботинки не портил. А так — всё шло под лезвие.
Паша не выдержал, поинтересовался: