Обработала рану перекисью и хотела бинтовать. Пашка остановил:
— Не надо, Танечка. Я сам. Некогда.
И импульсом остановил кровь.
— Не волнуйся, всё нормально.
— Какой, к чёрту нормально! Ты — бледный!
— Это я от злости.
И вот тут за Надеждой не углядели.
Она подошла к Короткому, резко выхватила у него из ножен тесак и с криком рубанула по голове того, что лежал в одних трусах, без сознания. И тут же, без перехода, врезала сбоку по стоящему рядом на коленях лысому бойцу. Голову практически отрубила.
Пашка ещё подумал — хорошие ножики у бригады.
Короткий метнулся, ухватил двумя руками Надежду за предплечье и остановил третий удар, вывернув из её рук мачете. Ту колотило.
К ней сразу подошли Мазур, Бабка и Мария и, обняв и что–то наговаривая, повели в пепелац.
Два трупа. И двое связанных мужиков.
Один, скребя ногами по траве, на заднице, спиной вперёд, отползал от ещё бьющихся в агонии тел. Второй спокойно смотрел на происходящее, как будто его это не касалось.
Пашка вынул ствол, пошел к тому, что сидел в кабине. Тот зачастил:
— Мужики, я не причём. Я только водила. Я ничего не делал. Богом клянусь. Я тут не при чём.
— Беда! Подойди пожалуйста. Посмотри на этого. Он правду говорит?
И к водиле:
— Повтори.
Тот снова затараторил:
— Девушка… Беда… Я ничего не делал. Они меня наняли с машиной. Я в кабине сидел.