Душегуб

- А чего же это лошадь его понесла?

- Ну, так спужалась видно чёй-то. Сронила и убила Григория Семёновича насмерть. Завтра хоронить будут.

Варя задумалась.

- Может остаться на похороны?

Но Франц Карлович отсоветовал:

- Варвара Ильинищна, ещщайте. Время не терпит.

И Глаша добавила:

- Он вам, матушка, не сват и не брат. У вас от него одни неудобства были, да обиды. Видно, Бог его и наказал.

- Ну ладно. Трогай, Ваня.

У ворот стояла дворня и махала руками.

Когда отъехали с километр, Денис сказал:

- По крайней мере, через Юрому будем спокойно ездить.

Варя вышла из задумчивости.

- Ванечка, скажи мне честно - это ты его?

- Варя, я не люблю, когда обижают мою женщину. Все, у кого возникнет желание тебе досаждать, будут наказаны. Вот скажи мне честно - сколько ещё раз он попытался бы забрать у тебя вот эту симпатичную коняшку?.. Сколько раз ты бы встречала дорогого гостя с пистолетом в руках?... ... Да, Варя. Это я его.

Варя молчала. А он продолжил:

- Дело не в Жасмин, и не в Марго, и не в его дохлой кобыле. Дело в наглости. Он уверен,... был уверен,... что имеет право унижать, оскорблять, отбирать, насиловать... Я не прав?

- Ты прав... Ты прав... Но мне всё же не по себе. Надо заехать, отдать последний поклон покойному.

- Хорошо, заедем.

Светило утреннее солнышко ранней весны. Пели птички. Из-под копыт лошадки вылетали кузнечики. Жасмин бежала легко, всё время пытаясь перейти в галоп. Денис придерживал её и блаженно щурился от встречного ветерка.