— Хм… Что, Громов, невтерпёж? — Она стыдливо опустил глаза.
— Ты сама мне разрешила… Так я это… ну пошел, короче.
— У меня есть идея получше, жди тут. — Прошмыгнула в комнату, взяла необходимые вещи и вышла.
— Ты куда это? — Указал пальцем на мою сумку Ник.
— Которая комната её? — Парень ткнул в конец коридора. — Значит так, ведите себя, как можно громче, но желательно с твоей стороны без имён, усёк? И утром поосторожней там. Для всех — в комнате с тобой я!
— Святая! — Никита поцеловал обе мои щеки, я шустро высвободилась из его объятий и скрылась за дверью комнаты незнакомки.
Понимала, что глупо, по-детски, но я ж тупая малолетка, а образу нужно соответствовать.
Эта ночь стала испытанием для всего дома. Стоны и крики девушки разливались по этажу. В какой-то момент даже меня уже заколебало это её: «О да, Ник, Боже, да, да… сильнее, аааххх…».
Нихрена себе у Громова выдержка. 7 часов подряд!!! СЕМЬ, ТОВАРИЩИ!!!
Утром позора не оберусь, а ведь все думают, что это я там голосовые связки напрягаю.
«Проснулась» с первыми петухами, разбитая и очень злая.
Спустилась вниз, как меня тут же словила Альбина:
— Бессаева, чего такая недовольная? Тебя ж всю ночь удовлетворяли.
— А тебя, видимо, нет, раз недалеко мордой ушла.
Огрызнулась, подхватила чашку с кофе и вышла на улицу. В дверях столкнулась с ночной «компанией» Громова.
— Держи язык за зубами! — Прошипела ей, а девушка аж в сторону отскочила.
Прошла в беседку, удобно уселась в кресло, поджала под себя ноги и чуть не расплакалась. Сквозь развевающуюся на ветру ткань беседки увидела Тимура и Альбину. Он вплотную подошел к девушке и припал к ее губам.
Она зарылась в его волосы пальцами, Тимур сжал талию, и весь этот поцелуй сочился такой страстью и желанием, что я уронила чашку с горячим напитком прямо себе на ноги.
Еле сдержалась, чтоб не заорать от боли, впилась зубами в кулак, а по щекам потекли слёзы. Значит, у них всё серьезно… Я ему не подошла, а эта в самый раз?
Ну и черт с тобой, придурок. Отряхнула одежду от коричневых капель и выскочила из беседки.