Эта сучка достаточно мною попользовалась, что бы я сейчас себя корил и грыз изнутри.
Столько лет потрачено впустую.
То отношения ей со мной не нужны, то давай дружбу водить. Хочешь в ресторан — пожалуйста. Нужны ключи от тачки — не вопрос. Поработать бесплатной жилеткой — да ради Бога. А что получал я?
Я перепробовал всё, что мог. И лохом последним был, пытаясь много лет приручить ей. Заставить почувствовать себя в надежных руках. Понять, что никто лучше меня не сможет о ней заботиться. Никто не сможет любить сильнее. А итог? Нахер я ей не упал.
За всё в этой жизни нужно платить. Да, подло. Да, мерзко. Но что поделать?
Я в любом случае ничего бы не рассказал этому ублюдку. Он получит по заслугам, но малышке об этом знать не обязательно. Пусть думает, что я крепко держу её за горло. Вместе не будем, так хоть оттрахаю напоследок, чтоб искры из глаз сыпались. Потом еще приползет сама обратно.
Переодеваюсь и спускаюсь вниз. Улица встречает легкой прохладой, но мысли нихрена не проясняет. Перед глазами так и летают картинки того, ЧТО я буду с ней делать. Надеюсь, отель устоит после всёго, что я запланировал.
— А ничего так номерок… — Переступаю порог шикарного люксовского номера. Везде разбросаны лепестки роз, в воздухе витает сладковатый аромат ванили, в ведерке охлаждается шампанское. — Боже… кто им сказал, что это всё до сих пор актуально? Пора бы уже акулам гостиничного бизнеса понять, что их номера снимают только с одной цель — спать. Либо просто, либо с кем-то. Одни снимают номер, что бы перекантоваться в чужом городе, вторые — что бы ночь напролёт еб@ть очередное «развлечение на вечер». Разница лишь том, что кто-то делает это открыто, а кто-то втайне от законной половины.
Лёгкий стук за спиной разносит по телу мурашки предвкушения.
— Входи, милая, не заперто… — Разворачиваюсь и жду, когда же эта «правильная» девочка перешагнет порог обители греха и порока.
Я бы предпочел видеть на её лице не такое траурное выражение, но, впрочем, какая мне разница? Пусть хоть маску из фильма Крик нацепит, мне, вряд ли, это помешает.
— Чего застыла? Иди сюда! — Протягиваю руку, и вижу, как Лея подавляет в себе отвращение, но делает шаг вперед.
— Прежде, чем мы… начнем… Вот… — Протягивает мне какой-то листок, а я расплываюсь в улыбке. Не доверяет… Расписку хочет.
— Ну-ка, почитаем… — Пробегаю глазами по тексту, а там… — А не дохрена ли?
— Нормально! — Пиздец… Аппетиты у барышни, конечно, не слабые.
— То есть, давай проясним… Если после всего, я расскажу хоть кому-нибудь о твоем больноватом плане, я должен буду отдать тебе… эм… ВСЁ???
— Да. — Спокойно отвечает, сложив руки на груди.
Только сейчас замечаю, что она основательно подготовилась. Шикарное платье с умопомрачительным разрезом, не скрывающим полоску от чулок. Высокие шпильки, идеально ровные волосы и вишневая помада.
Боже, ты хоть представляешь, что я сделаю с твоим ртом?
Не обсуждая больше ничего, ставлю размашистую роспись, морщась от болезненных ощущений в паху.