– Нет, дорогой мой, она сама, – возразил он. – И вот еще что, Дэниел… насчет Пэтти… я вам такого наговорил…
– К черту все это, – прервал я. – Нечего ворошить старое. Когда вы сказали «освободят», вы имели в виду – сейчас, сию минуту?
– Да.
– В таком случае я бы хотел убраться отсюда немедленно. Вы ничего не имеете против?
Он огляделся кругом и непроизвольно поежился. Встретившись со мной глазами, он сказал извиняющимся тоном:
– Я не предполагал ничего подобного. Я слегка усмехнулся.
– Я тоже.
Мы отправились в Лондон – сначала машиной до Ньюкасла, а оттуда поездом. Из-за задержки в полиции, связанной с обсуждением некоторых формальностей (мне еще предстояло выступить свидетелем на следствии по делу о смерти Эдамса), вожделенную ванну пришлось отложить – иначе мы опоздали бы на экспресс Флайинг Скотсмен» [19], в котором у Октобера были заказаны места. Я не успел даже переодеться.
Войдя за Октобером в вагон-ресторан, я собрался было сесть напротив него, но тут официант схватил меня за локоть.
– Эй, ты, – грубо проговорил он, – выметайся отсюда! Здесь только для первого класса.
– У меня билет в первый класс, – мягко объяснил я.
– Да что ты? А ну-ка, покажи.
Я вынул из кармана кусочек белого картона. Он фыркнул и показал головой, что я могу сесть. Затем обратился к Октоберу:
– Если он будет вам мешать, сэр, вы только скажите мне, и я его быстренько выведу, с билетом он или без билета.
И он ушел, покачиваясь в такт движению поезда. Нечего и говорить, что весь вагон-ресторан немедленно повернулся, чтобы разглядеть наглеца. Я с улыбкой уселся напротив Октобера. У него был чрезвычайно смущенный вид.
– Не беспокойтесь за меня, – сказал я. – Я уже привык. – В эту минуту я осознал, что и в самом деле привык к подобному обращению и что меня это больше не волнует. – Но если хотите, можете делать вид, что не знаете меня. – Я открыл меню.
– Обижаете.
Я улыбнулся ему поверх меню.
– Хорошо.
– Ей-богу, Дэниел, вы неподражаемы. Вас можно сравнить только с Родди Беккетом.