– Великолепно! – скинув с себя верхнюю одежду, сказала Альбина. – Ну, давай выкладывай!
Олеська повесила ее пальто в шкаф, подсунула гостье тапочки с помпонами и подтолкнула ее к двери гостиной, сказав, что сейчас принесет кофе. Вернувшись с подносом, на котором стояли кофейник, чашки, вазочки с печеньем и конфетами, она налила им обеим по чашке ароматного напитка, потянулась, как кошка, всем телом и заявила, что всю ночь мирилась с Генчиком. Расписной шелковый халат обтянул ее маленькое гибкое тело. И на миг Альбине показалось, что она видит перед собой наложницу из восточного гарема.
– Представляешь, пока я вчера ехала домой, он выгнал всех своих дружков, проветрил квартиру, вынес мусор. В общем, зайчик-красавчик! Любит меня, засранец, ну что поделаешь!
– Олеся, – бесцветным голосом сказала Альбина, – я готова слушать про Генчика часами, но не сегодня. Умоляю тебя!
– Ну ладно, приступим к главному, – кивнула Олеська, доставая откуда-то из-за кресла ноутбук, – сегодня с утра я села разглядывать фотографии, потому что хотела найти ту гниду, которая тебе жизнь поганит. Я так размышляла: Альбинка сама делала эти фото, сто раз их просмотрела, и она точно уверена, что на них нет криминала, то есть нет ничего плохого. А что на них есть хорошего? Кто с кем на них изображен в моменты радости и счастья?
– Свежая мысль, – кивнула Альбина, – но представь себе: я знаю, что означает слово «компромат». И я знаю также, что скомпрометировать человека может не только удар по морде, но и поцелуй в щечку…
Она из последних сил сдерживалась, чтобы не вспылить. Олеська вовсю резвилась, представляя себя в свете софитов, играя роль Салли Колт или даже Дол Боннер, очаровательных, но, увы, второстепенных героинь Рекса Стаута. А Альбине было не до игрищ, она слишком устала от того нервного напряжения, которое не оставляло ее в последние дни.
– Альбинка, я раз пять просмотрела фотографии, которые ты сделала! – торжественно воскликнула Олеся. – И знаешь, что я поняла? Все эти люди лезли в кадр, позировали, напрашивались на фото.
И она с победным видом ткнула пальцем в экран монитора – мол, смотри! Но Альбина уже и так знала, кого она увидит на фотографии.
– Да, да, вижу – это Сашка Медник. Ты, Олесечка, абсолютно права. Он был в клубе «Сто пистолей», но он вовсе не прятался от меня, как тебе показалось, а сидел в баре с мужиками, ожидая, когда освободится столик в ресторане. Ты же знаешь, это очень модное заведение, и туда даже випникам без предварительного заказа лучше не соваться.
– То есть ты его видела? – нахмурилась Олеся.
– И он меня тоже, – дернула плечиком Альбина, – подошел, поздоровался, сказал, что он тут с деловыми партнерами, и попросил меня ничего не говорить Ленке, потому что очередного скандала не миновать.
– Ага, вот видишь!
– Что? Что «видишь»? Что в этом криминального? Они были без баб, трезвые. И неужели ты думаешь, что из-за этой жалкой фотки Саша свихнулся и решил меня пристрелить?
– Я думаю, нужно узнать, с кем он в тот вечер был в клубе. И почему попросил тебя сохранить в тайне от Ленки свой визит в «Сто пистолей».
– Олесик, мне кажется, что у тебя мания преследования! Ленка ему всю печенку проела своей ревностью, вот он меня и попросил.
– Да? А теперь подумай. Мы все вместе оказались в горах, и у него была возможность выследить тебя в лесу. Ведь мы же не знаем, выходил он из номера в тот момент, когда ты отправилась гулять в полном одиночестве, или нет? А потом, когда ты уехала в город, он поссорился с Ленкой и тоже куда-то уезжал с базы. Смотаться в город и проколоть тебе колеса – на три часа делов-то!
– Олеська! Ты сейчас говоришь о Сашке, да? О Меднике, с которым мы учились в институте, ездили в колхоз, сто раз пили-ели за одним столом? О Сашке, который нашел для моего отца лучшего хирурга, когда ему потребовалась операция на сердце? О Сашке, чью маму мы хоронили в его отсутствие, когда он уехал в командировку в Штаты, а мы не знали, где его искать. А потом вытаскивали его из депрессии, и познакомили с Ленкой, и радовались, что у них любовь…
– О нем, о нем, родимом!
Олеся, как обычно у нее это бывало на нервной почве, пошла пятнами и, не будучи в силах усидеть на месте, принялась бегать по комнате взад-вперед, и полы ее расписного халата надувались, словно паруса сказочной бригантины.
ebooksa