Она ждала его до двенадцати ночи, то и дело набирая номер его сотового и слушая долгие гудки. Она давно выяснила у Олега, что Сэм уехал из офиса около пяти вечера. Она нашла в памяти своего телефона номер Севы — одного из близких друзей Сэма, с которым он ходил в сауну и любил играть в бильярд, и выяснила, что они сегодня даже не виделись. Рита дошла до того, что три раза набирала номер его бывшей жены, который она зачем-то выписала из телефонной книжки Сэма, и слушала ее недовольный голос: «Алло, алло, говорите, вас не слышно!» О чем Рита могла у нее спросить — вот так, что ли: «Скажите, ваш бывший муж с вами? А то я никак не могу до него дозвониться!»
Потом она обзвонила все больницы, за ними последовали морги. Она выяснила в милиции, что машина Сэма не значится в сводках ДТП. И, одурев от навалившейся на сердце тоски, Рита прилипла носом к оконному стеклу. Она боялась пропустить момент, когда он войдет в подъезд, именно поэтому она не поехала на своем «Марке» искать его по всему городу. У Сэма были ключи от ее квартиры, но она все равно боялась с ним разминуться.
«Что ты вообще о нем знаешь, чтобы замуж за него выходить?» — повторялись в ее мозгу Анины слова. Ритка закусила губу, сдерживая слезы. Она знала, что Сэм искусный любовник, красивый мужчина, у него шелковистые усики и бородка, ласковые руки и родинка под правой лопаткой. Он совершенно бесшумно спит, умеет варить вкусный кофе, не любит танцевать, но обожает публичные места, у него отличный вкус во всем и прекрасное чувство юмора. Он любит природу и путешествия, по утрам смотрит телевизор, а по вечерам читает газеты.
Но что же случилось сегодня? Что с ним могло произойти? Как он мог исчезнуть именно в такой день, именно в такой момент, когда нужен был ей — целиком и полностью?
Она понимала, что необходимо взять себя в руки и не поддаваться эмоциям, да еще таким негативным. Где-то на дне ее сознания жалкими всполохами вспыхивали мысли о необходимости рассуждать рационально и позитивно, иначе можно привлечь неприятности. Увы, природный инстинкт под названием «женская интуиция» захватил власть над ее разумом. Ритка ЗНАЛА, что произошло нечто ужасное. И что с этим ничего нельзя поделать.
Ей было страшно. Она панически боялась услышать звонок и узнать это «ужасное», потому что время простого звонка, когда он мог бы объяснить свою задержку, давно прошло. От страха у нее крутило все внутренности, и ей казалось, что внизу живота пульсирует точка — ее малыш, который тоже испугался до предела. Она разговаривала с ребенком и просила, чтобы он не боялся, потому что папа скоро приедет. Но часовая стрелка неумолимо ползла по кругу, лишая ее всякой надежды на возвращение Сэма. Она поставила телефон на автодозвон, и он пищал непрестанно, докладывая, что абонент не желает отзываться на ее призывы. Она то включала, то выключала телевизор, то застывала столбиком у окна, то принималась бегать по комнатам, не находя себе места.
Что с ним? Где он? Почему это все случилось?! И что случилось на самом деле?!
Вопросы — такие простые и такие сложные. Они выворачивали ее наизнанку, заставляли ее дрожать и зябко кутаться в шаль. Происходящее было ненормально, алогично, дико.
«Нас утро встречает прохладой!» — напевала себе под нос Наташа и аккуратно грузила в багажник своего авто многочисленные чемоданы. Когда Ритка с Полем дисциплинированно заехали за четой Лотреков в шесть часов утра, то застали идиллическую картину: Антуан безмятежно пил кофе, а Натали готовила в дорогу бутерброды, потому что они решили, что поедут без остановок.
— Вот видишь, твой брат не стал надевать костюм, — выговаривала Наташа мужу. — Не понимаю, к чему такой официоз?
— А может, у меня настроение такое, — отбивался Антуан.
Поль был одет в светлый кашемировый джемпер и синие джинсы, поэтому казался моложе брата. Он пару раз подмигнул Ритке, и та стала прикидывать — сможет ли она в него со временем влюбиться? Он был таким обыкновенным и таким милым благодаря этой самой обыкновенности. Он не рисовался и не пытался казаться лучше, чем он есть на самом деле. Его грустные серые глаза говорили о добром нраве и спокойном характере, уверяя, что он не способен на подлость и низость. Так, может, ей стоит этим и удовлетвориться?
Наконец они окончательно собрались, и «Ситроен» скромно пристроился в хвост «Рено». Поль погрозил в зеркальце заднего вида пальцем Наташе, чтобы она не лихачила, и кортеж тронулся. Радио наяривало бравурный марш, словно трубило их выступление. Поль в который раз поинтересовался, удобно ли Ритке, нормальный ли для нее климат в салоне, не холодно ли ей? Та заверила его, что все просто отлично и она готова к длительному путешествию.
— Главное, чтобы ты была готова к встрече с нашей бабушкой, — вздохнул Поль.
— Ты так говоришь, словно ее боишься, — усмехнулась она.
— Знаешь, после того, как наши родители погибли в той снежной лавине на альпийском склоне, нас с Антуаном взяла к себе бабушка. Мы прожили у нее год, после чего были определены ею в закрытый пансион для мальчиков. В пансионе была очень жесткая дисциплина, но она казалась раем после бабушкиной муштры.
— Ваша бабушка — гренадер?
— Скорее капитан гренадеров! Она поднимала нас в половине пятого. Мы выполняли обязательный комплекс упражнений, затем бегали не менее получаса, плавали в Шер, возвращались домой, принимали душ и только после этого получали завтрак. Так бабушка понимала физическую подготовку мальчиков. Но это было далеко не все: нас учили верховой езде, гольфу, теннису и, держись крепче, бальным танцам! Это была непрекращающаяся пытка. Кстати, говорили мы между собой только по-русски. София заявляла, что не говорить на языке своих предков — предательство.
ebooksa