Занятные у них настроения в войсках. Спустя секунду слышится голос Стефа.
— Да, мне и баб хватит. Ну и жрачки нормальной, вместо сухпаев и каши. Один хрен — лучше, чем тут под пулями бегать, как дебилы. Ещё и суки эти появляются раз за разом. Чего они к нам-то прицепились? Как будто людей вокруг мало.
— Ну, охотники не только по нашу душу приходят. Помнишь, тех тёлок, что мы нашли — там тоже «блестяшка» поработала. С мечами только они управляются. А вообще — надо было сразу валить, пока ещё все наши живы были. За каким хреном мы вообще приказы ещё слушаем? Правительства нет, штаба нет, ни хрена не осталось. А этот урод голосистый всё командует. Кто он, блядь такой, чтобы нас на смерть посылать? Обычный удод с большими погонами. Вот и пусть сидит, любуется на себя в зеркало, мудачина. Знаешь, сейчас вернёмся к сержанту и поболтаем — может прямо в ночь и рванём за город. Так даже сподручнее будет.
Слушая их разговор, вытаскиваю нож, медленно заведя автомат за спину и повернув голову к Радзимиру, пытаюсь знаками объяснить ему, что делать. Как мне кажется, тот понимает. По крайней мере, тоже берётся за нож. Ратна, замершая сзади, наблюдает за нашими действиями, сжимая в руках дробовик. А мы начинаем постепенно сдвигаться в сторону беседующих солдат, которые полностью поглощены разговором.
Слышат они нас слишком поздно — когда я уже подобрался к самому углу дома, за которым эта парочка курит. Тот, что по разговору кажется более интеллектуальным, прерывается на полуслове и шагает, чтобы посмотреть на происходящее за поворотом. На поверку, правда оказывается не таким уж умным — даже не поднимает автомата, чтобы быть готовым открыть огонь, в случае опасности. Стекло шлема тоже остаётся поднятым. Более того — даже сигарета так и зажата между пальцами левой руки.
Рванувшись вперёд, выбрасываю руку с ножом, вонзая лезвие в горло. Получается не так ровно, как хотелось бы, но в целом неплохо. По крайней мере, попадаю в плоть, а не броню. Потом врезаюсь в него, сбивая с ног. Радзимир, бросившийся следом, сцепляется в рукопашной схватке со вторым военным, а я прижимаю к земле своего противника, нанося новые и новые колющие удары ножом. Пару раз попадаю в лицо, рассекая щёки, но потом получается удачно вогнать сталь в самое горло и противник конвульсивно дёргается, из последних сил пытаясь меня сбросить.
Обхватив рукоять оружия пальцами, проворачиваю его в ране и вытаскиваю, сразу же нанося ещё один удар. Продолжая левой рукой давить на автомат солдата, прижатый к корпусу, бросаю взгляд налево. Там тоже всё заканчивается — Радзимир повалил свою цель на землю, надёжно того удерживая, а Ратна прямо сейчас долбит прикладом по его голове. После нескольких удачных ударов, военный обмякает, а приподнявшийся поляк, всаживает нож ему в глотку.
Через несколько секунду уже оттаскиваем тела за стену, где принимаемся сдирать экипировку. Боевые армейские костюмы, это куда круче амуниции СПП. Как минимум, уровень защиты должен быть выше — солдаты всё-таки применялись для борьбы с вооружённым противником, а не против гражданских, не обладающих огнестрелом.
Справляемся относительно быстро, хотя проделывать всё это в темноте, далеко не так удобно. Когда мы уже приближаемся к финалу процесса, хрипит рация одного из бойцов.
— Десятка, патрулю ноль-пять. Возвращайтесь. Едем прикрывать корректировщиков — сейчас начнётся артналёт.
Покосившись на рацию, хмыкаю. Интересно, что будет в качестве целей? Хотя, более важный сейчас вопрос — где переодеться. Я бы с радостью сменил экипировку СПП на трофейную, но для этого потребуется время. То есть нужно какое-то относительно защищённое место. И не слишком далеко — долго тащить два полноценных армейских костюма в руках, никак не выйдет. Слишком неудобно, да и снизит нашу боеспособность, вместе с мобильностью.
Как итог — оставив мёртвые тела сбоку от дома, перебегаем дорогу и в быстром темпе пройдя два дома останавливаемся, заняв позиции внутри очередного сквера, которые натыканы повсюду по городу. Глянув на остальных, определяю порядок действий.
— Ратна — возьмёшь мой комплект. Радзимир — тебе достанется амуниция Роберта. Первыми переодеваемся мы, вы прикрываете. Потом наоборот.
Услышав подтверждение, сбрасываю на землю рюкзак и прислонив к нему автомат, принимаюсь раздеваться. Рядом, те же самые манипуляции проделывает словак. В процессе, стараюсь держать в поле зрения Радзимира. Если поляк задумал нас подставить, то сейчас почти идеальный момент — ему достаточно прикончить Ратну, после чего останется расстрелять безоружных нас и забрать всё, что потребуется. Но мужик остаётся всё это время на своём месте, внимательно наблюдая за окрестностями.
Когда заканчиваем, озвучиваю короткую команду и ирландка с нашим новичком тоже начинают раздеваться. Единственное, что меня смущает — возможность того, что Ратне может не подойти бронежилет. То, что размер всего остального будет чуть больше, не так критичен. Но вот бронежилет рассчитан в первую очередь на мужчин. Хотя, размер груди у неё вроде около второго — по идее, серьёзных проблем быть не должно.
Отвлекаюсь от мыслей, когда плеча касается рука девушки, а следом слышится тихий шёпот.
— Командир, застегнёшь?
Повернув голову, вижу повернувшуюся ко мне спиной девушку, которая придерживает рукой бюстгальтер. Ну да, точно — она же его снимала перед тем, как атаковали базу тех непонятных парней, которые где-то нагребли оружия. И видимо, до сих пор не вернула на место.
Оглядев прилегающий двор, быстро управляюсь с застёжкой и возвращаюсь на место скользнув взглядом по её заднице, которую частично видно в пробивающемся лунном свете. Минут через пять они уже полностью переоблачаются. Как я и ожидал, экипировка великовата для фигуры ирландки, но по крайней мере, теперь у неё есть удобная разгрузка, бронежилет и тактический пояс.
Вот оружие солдат слегка разочаровывает. Такие же Калашниковы, как у меня. Хотя я рассчитывал ещё на пару штурмовых комплексов и боеприпасы к подствольнику. В итоге оставляем оба автомата в сквере, вытащив из них магазины, а потом удаляемся оттуда. Где-то поблизости уже слышен шум двигателя, поэтому стараемся ускориться. А буквально через минуту, оживает захваченная с собой рация одного из военных.