Камень. Книга шестая

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ксения, выбирай, кто следующий.

— Александр.

Тот вытянул салфетку с фамилией Долгорукой. И опять разочарование с последующим согласием. Следующим Наталья выбрала Николая, а я волновался все сильнее, и чуйка меня не подвела: Коле выпало идти на бал с Ингой, которая демонстративно вытащила последнюю салфетку с фамилией «Шереметьева» и язвительно заявила:

— Так и знала, что будет именно так! Недаром мы с Наташкой вас с Анькой подозревали!

Наши друзья и курсанты остались довольны увиденным, с серьезным видом поздравляли образовавшиеся пары, уверенно заявляя, что на балу мы будем самыми яркими звездами.

А я уже начал прикидывать, как буду объяснять князю Шереметьеву сложившуюся поганую ситуацию и извиняться. Отвлек от грустных мыслей Андрей Долгорукий, который отвел меня в сторону:

— Алексей, не переживай, Анна сама дала согласие на эту авантюру. А Машу я предупреждал, но она прямо спит и видит Шереметьеву твоей супругой.

— Разберемся, — вздохнул я, даже не подумав предъявить претензии Долгорукому за то, что тот не предупредил об этой «подставе».

— Ты насчет воскресенья в курсе? — решил он сменить тему.

— Да, в двенадцать в «Метрополии».

— Приезжай к десяти, я тебя разомну.

— Договорились. А у тебя как дела в турнире?

— Алексей, — усмехнулся Андрей, — ты когда последний раз сетку смотрел? Понятно. Я свой полуфинал уже выиграл, остался ваш с Александром Николаевичем. А с кем я хочу встретиться в финале, надеюсь, говорить не надо?

— Не надо, — отмахнулся я. — Буду стараться, дружище.

К полуночи у меня начали «заканчиваться батарейки», и в половине первого я засобирался домой. Братья, как и Сашка Петров, после всего увиденного в особняке отнеслись к моему отъезду с пониманием, особенно это касалось моего впечатлительного школьного друга. Он даже предложил поехать со мной, но грустные глаза Кристины просили об обратном. В очередной раз взяв с Гримальди обещание «позаботиться» об Александре и доставить его домой, я со спокойной душой покинул ресторан.

* * *

— Лешка, Лешка, поднимайся!

Какого хрена?

— Лешка, в особняк государыня пожаловала!

Сон как рукой сняло! Твою же мать!.. Хотя…

Я уселся на кровати и уставился на Вику, которая судорожно рылась в шкафу, выкидывая их с Лесей домашние шмотки прямо на пол.