Друзья по преступлению

Мой Артур…

Придёт же в голову такое.

Он не мог быть чьим-то в том простом смысле этого слова.

Артур напоминал скорее огромную дворовую собаку, дикую и необузданную, от которой в одно время так и хочется держаться подальше, а уже через пару секунд, как только она посмотрит тебе в глаза, потрепать по голове и сказать ласковые слова. От долгой жизни в одиночестве он научился создавать маски и сжигать за собой мосты, чтобы никогда не жалеть о своих прошлых ошибках. Чтобы отгородиться от людей, которые лишь пинали его, не слыша его беззвучные крики о помощи.

Может быть, эту дворовую собаку и можно было приручить, когда она была ещё совсем щенком, но теперь прошло уже слишком много времени. Сейчас эта собака научилась не доверять людям, видеть в них врагов, способных лишь причинять боль и страдания. И поэтому теперь она лишь оскаливает зубы, когда кто-то протягивает к ней руку.

Быть может, это сравнение с собакой было не самым удачным, но почему-то Артур казался мне именно таким: озлобленным на людей, не умеющим им доверять, но отчаянно желающим найти своё место в жизни.

Хотя разве я сама не была такой же?

Уже в лифте, спускаясь на первый этаж, я быстро встретилась взглядами со своим отражением в зеркале.

И увидела там точно такую же загнанную, практически сломанную собаку, которая когда-то была породистой. Эту собаку когда-то пытались выдрессировать для высшего общества, модных показов и дорогих золотых ошейников. Её учили командам на потеху публике, совершенно забывая о том, что каждой собаке важно знать о том, что её считают любимой. И из-за этого она сбежала. А сейчас эта собака имеет теплый дом, но не считает его своим. Просто временное пристанище, чтобы переждать холодную погоду.

Собаку, ещё более разочарованную в людях, чем дворовая собака Артура.

Но ведь моя собака теперь стала тоже дворовой. О которую вытирают ноги и пинают при удобном случае, а она, лишь тихо скуля, больше не тянется к людям, ожидая от них очередного пинка.

Я отвела взгляд, не в силах больше смотреть на себя.

Да.

Теперь я просто дворовая собака.

Но почему-то это сравнение вызывало где-то в груди не только грусть, но и чувство… свободы?

Ведь сейчас я могу отправиться в любой уголок мира, посмотреть на различные культуры и людей, узнать новые языки, и я совершенно не должна ни перед кем отчитываться. Именно в эту секунду я имела право распоряжаться своей жизнью так, как хотела я, а не кто-то другой.

От этой мысли я даже слабо улыбнулась.

Поиски входа в бассейн не заняли много времени, поэтому уже через несколько минут я медленно плавала в бассейне, радуясь тому, что люди не обращают на меня особо много внимания, потому что, думаю, меня бы сразу выгнали отсюда, если кто-нибудь понял, что я купаюсь в нижнем белье.

Хотя, здесь и не было особо много людей: девятнадцать человек и два человека из обслуживающего персонала. Но практически никто не плавал, потому что вода была слегка холодной. Обидно, конечно, но даже это не помешало мне зайти в воду и поплыть.

- И вот хочется тебе плавать в ледяной воде? – услышала я прежде незнакомый мне голос и быстро повернула голову, чтобы посмотреть на барную стойку, за которой стоял парень-бармен, протирая стаканы. – Скоро включат подогрев, он почему-то барахлит сегодня с утра.