Действо имело место на вторые сутки после, не побоюсь этого слова, блестяще осуществленной спасательной операции. Ну а чего? Подумаешь, с первого (хорошо-хорошо, со второго тоже) раза количество понтонов не угадал… так опыт дело наживное. Тем более, как выяснилось, ситуация не вполне типичная. Эта нетипичность, кстати, навела на мысль подробнее изучить данные телеметрии — уже после разговора по душам с кэпом я припомнил, что «пузырь» на модели Границы после поискового «зова» немного отличался от прочих. Сделав зарубку на память — проанализировать и выявить корреляцию какого-нибудь параметра «утопленника» с его энерговооруженностью — я с головой окунулся в подготовительные работы. Впрочем, львиная доля из них выпала Борисычу — все первые сутки он в буквальном смысле слова разгребал… эти, как их… авгиевы конюшни, во! К чести механика, в его хозяйстве нашелся промышленный пылесос, которым относительно быстро — за какие-то часы — удалось очистить все основные помещения жилой секции яхты. Что характерно, в извлеченной биомассе оказалось множество примесей — начиная с осклизлого пластика и заканчивая клочьями разваливающихся под пальцами тканей, но самого главного — каилитов — мы не обнаружили. Что снова выводило поиск тайников в первоочередные задачи. Это занятие также досталось Борисычу, но тут уже и я внес посильный вклад, правда, параллельно с основной работой — взломом уцелевших компьютеров или их отдельных элементов. К этому времени кэп организовал в грузовом трюме человеческие условия с нормальной атмосферой и относительно комфортной температурой, так что получилось обойтись без скафандров, ограничившись дыхательными масками. Правда, данное неудобство сказывалось исключительно на результативности людей, а функциональному юниту-«кракозябре» было абсолютно параллельно, в каких условиях вкалывать.
И мы вкалывали. Борисыч таскался по каютам и техническим помещениям, методично обнюхивая, обстукивая и просвечивая все доступные поверхности, а я засел в ходовой рубке. Пульты на рабочих местах вахтенного офицера и штурмана сильно пострадали, но мне удалось при помощи юнита добраться до проводки и запитать вспомогательную рабочую станцию. Да-да, уже проверенным методом с вонзанием щупалец и искрами. Ну а дальше вообще дело техники — Кумо только дай возможность куда-нибудь просочиться. Но в этот раз и он едва не оплошал: кодировка софта шестидесятилетней давности оказалась ему не по зубам. Пришлось обнулять БИОС и прописывать современные драйвера. Думаю, не обладай мой мини-гекс самосознанием и опытом полутора десятков почивших профессиональных аналитиков, ничего бы у нас не получилось. А так он с нуля и на коленке состряпал нечто, отдаленно напоминающее программное обеспечение, и таки сумел восстановить, распознать и проанализировать часть логов. Из них мы, собственно, и узнали подробности происшествия, имевшего место больше полувека назад.
Наше предположение оказалось верным: «Красотка» совершила штатный подпространственный прыжок, благополучно из него вышла, затормозилась согласно стандартной процедуре и определила текущие координаты. А вот для следующего прыжка разогнаться уже не успела — кто-то очень быстрый и маневренный обстрелял ее из гауссовок. Причем именно эти два фактора сыграли с нападавшими злую шутку — «дробовой сноп» получился слишком «широким», и часть дробин поразила обитаемый отсек, включая центральный вычислитель яхты. А какая-то из оставшихся особо удачно угодила в блок управления прыжковым генератором, в результате чего вырубилось стабилизирующее поле, и «Красотка» «нырнула» в подпространство.
Дальше записи обрывались, поэтому пришлось искать другой источник информации. Как не трудно догадаться, в любой сложной технике, а в космических кораблях тем паче, все контуры как минимум дублировались, а кое где предусматривались третий, четвертый и энный контур. Соответственно, в каждом из них имелся свой мини-«мозг», по сути самый обыкновенный контроллер — если кто сталкивался с архитектурой компьютерных сетей, тот меня поймет. Центральный «мозг», как и полагается, координировал работу всех подсистем на основании анализа поступающей информации. И когда его расколошматила «дробина», основное запоминающее устройство остальным ветвям сети стало недоступно. Соответственно, были задействованы локальные накопители, найти которые при наличии чертежей не составляло проблемы. Траблы заключались в другом — как запитать, не испортив. С софтом мы более-менее разобрались, Кумо очень быстро научился находить общий язык с порядочно устаревшим кодом.
Попытка подключиться к блоку управления прыжковым генератором потерпела фиаско — весь отсек был в буквальном смысле слова изрешечен «дробинами». Нужда в герметизации уже отпала, но это ситуацию не облегчало от слова вообще — от сложной машинерии, упрятанной под безликими кожухами, остались жалкие лохмотья. Я даже не поленился при помощи функционального юнита довершить погром, но так и не нашел ни одного целого накопителя информации. Зато, сам того совершенно не желая, отыскал первую «закладку» — несколько каилитов россыпью. Они прятались среди осколков резервного блока памяти — на природных кристаллах, мало поддающихся электромагнитным возмущениям, зато хрупких. Я бы их и не заметил, но среди льдисто-белых осколков вдруг мелькнул кроваво-красный отблеск, заставивший забыть все на свете и лихорадочно переворошить близлежащий хлам. Старания мои были вознаграждены, хотя тут снова надо поблагодарить Кумо — обнаружив всего один камень, я было сдался, но он предложил просканировать помещение. «Нейр» с задачей справился, но я ничего не заметил — человеческое зрение несовершенно. Зато мой мини-гекс засек еще четыре отблеска. Как результат, мы разбогатели на такое же количество каилитов. К сожалению, добыча не отличалась особо крупным размером, едва-едва вписываясь в категорию промышленных камней. Но и на том спасибо. К тому же я не спешил опускать руки — судя по размеру заначки, это явно чей-то «левый» приработок. Подозрение само собой ложилось на капитана или в крайнем случае энергетика, но с достаточно большой долей вероятности в курсе могла быть вся команда.
Хвалиться находкой я не стал, оповестив о появлении «неприкосновенного запаса» лишь капитана Рина. Кэп, кстати, одобрил. А чего? Эта мелочь самая натуральная контрабанда, о ней знать никто не знает, а владельцы мертвы. И какой же из этого следует вывод? А очень простой: даже если с леди Аннабель ничего не срастется, мы все равно уже в плюсе.
Продолжив в том же духе, я поочередно обшмонал «мозги» в пульте штурмана, дублирующем блоке систем жизнеобеспечения и в радарной установке. На «сладкое» оставил систему наведения пусковой установки ракет «космос-космос» и пары плазменных турелей — «Красотка» кораблик насквозь гражданский… хм… а применим ли к ней в таком случае термин «корабль»? А, пофиг! Короче, положение обязывало иметь хотя бы минимум защитных средств. Правда, добираться до них пришлось с приключениями — я в буквальном смысле слова забрался в пусковую шахту и вскрыл управляющий блок ракеты. Все эти меры вкупе позволили уточнить картину разыгравшейся трагедии, но ни на миллиметр не приблизили к решению главной задачи — обнаружению координат прииска. Если бы уцелел центральный вычислитель, было бы проще. Впрочем, Кумо лишний раз меня «обрадовал», выдав версию, что координаты искомого объекта попросту удалялись из памяти главного «мозга» сразу после рейса. Об этом говорили некие признаки, понятные лишь наделенной самосознанием программе, впитавшей опыт пятнадцати профессиональных аналитиков. Ну и чтобы подсластить пилюлю, он же высказал предположение, что нужный нам файл подгружался с компактного носителя — чьего-то «нейра» или вообще флешки. Внимание, вопрос: с чьего бы?.. Надо полагать, некоего должностного лица, облеченного соответствующими полномочиями… да, я намекаю на леди Аннабель. И нам еще только предстояло придумать, как добраться до «закромов родины». То есть, конечно же, памяти ее «нейра». Если кому-то интересно — вшитого под кожу на шее. Старье то еще.
Ну и возвращаясь к первым часам после катастрофы, могу похвастаться, что с прогнозом попал в точку: из-за физических повреждений прыжкового генератора начались утечки энергии, изначально позволившие сформировать довольно обширный «пузырь», который и ввел команду в заблуждение — сканер показывал, что «Ледяная красотка» окружена континуумом ПВ. До границ «пузыря» он не добивал, и капитан вполне логично посчитал, что яхта все еще пребывала в родной реальности. А значит, существовала вероятность, что рано или поздно их найдут. Окрыленная надеждой команда развила бурную деятельность по сохранению живучести судна — быстро локализовала и устранила утечки воздуха из жилого сектора, восстановив герметичность, а вот дальше начались проблемы. Накрылся регенератор — раз. Энергия продолжала утекать в никуда — два. По самым скромным прикидкам, в таком режиме они бы продержались в лучшем случае неделю. Нормально, можно дотянуть до близлежащей системы… да вот незадача — разгонные движки раскурочены «дробью». Собственно, кранты. И выход оставался ровно один — сократить до минимума жизнедеятельность команды и пассажира. Что и было проделано: сначала в анабиозную капсулу уложили леди Аннабель, потом заснули члены команды. Капитан, как водится, лег последним. Вот только чертов кэп оказался излишне верен клану, а потому посчитал своим долгом обеспечить леди Рокуэлл преимущество в выживании. Он попросту запрограммировал капсулы на отключение через два года ожидания, справедливо рассудив, что этого срока более чем достаточно, чтобы попасться кому-то на глаза. И не его вина, что он так и не догадался об истинном положении обреченного судна. Плюс им всем очень не повезло — мало того, что в реальности прошло шестьдесят три года, так еще и в «пузыре» после его «усушки» течение времени как минимум вдвое ускорилось. Реактор, судя по косвенным признакам, потух уже через полтора локальных года. Потом пришел черед «лишних» капсул. Их экранированных резервных батарей, перекинутых на «ложе» леди Аннабель, хватило аккурат на те самые сто сорок четыре года. Плюс несколько месяцев. Повезло нам, короче. И нам, и леди Рокуэлл. Причем еще непонятно, кому больше. Но повезло однозначно. Как утопленникам, ага.
Действующую анабиозную капсулу я оставил напоследок, взявшись за дело только когда леди Аннабель уже уютно устроилась в ванне со слизью. И на сей раз мне предстояло не просто распотрошить «память», а переписать логи и изменить настройки таким образом, чтобы таймер показывал шестьдесят три года. С остальными пятью капсулами проблем не предвиделось: там и без «подшаманивания» часы показывали то, что нужно — те самые два года. И какая разница, из шестидесяти трех, или из ста сорока четырех? Вот и я так подумал.
В общем, на этом моя часть эпопеи завершилась, и я с чистой совестью присоединился к Борисычу, сосредоточив основные усилия на бывших покоях леди Рокуэлл. И, должен сказать, поиски увенчались успехом — я обнаружил в одной из «колонн», маскирующих элементы силового набора корпуса, самый настоящий тайник. Все как положено — с сейфовой дверью и кодовым замком с девятью степенями защиты. Кумо, едва завидев это чудо инженерной мысли, сгоряча посулился взломать код едва ли не за пару секунд, но провозился больше часа, прежде чем признал поражение. Выход, конечно, был — раскурочить нахрен саму колонну с обратной стороны, и таким образом добраться до содержимого сейфа. Но меня остановило то соображение, что леди, буде мы ее разбудим (а мы ее разбудим — уже, собственно), наверняка захочет посмотреть, что там с ее корабликом. И очень удивится новым повреждениям, которых не было перед погружением в анабиоз. Поэтому, посоветовавшись с Рином, я счел за благо оставить нашей гостье пусть и гипотетическую, но возможность поторговаться. Никого нельзя загонять в угол, даже аристократов. Кхм, черт! О чем я вообще! Особенно аристократов. Ее проще было вовсе не выводить из анабиоза, чем ультиматумы предъявлять.
В общем, и с тактикой, и со стратегией предстоящих переговоров я определился. Осталась сущая малость — разбудить «спящую красавицу» и поставить ее перед парочкой крайне неприглядных фактов. Собственно, именно с этим намерением я и явился в ее каюту, загодя через Рин-тян попросив «Спрута» «сыграть побудку». Ну, как это он умеет — ненавязчиво и нежно.
Правда, процесс несколько подзатянулся — я уже и каюту всю осмотрел, и вдоволь на миловидное лицо (и то, что чуть ниже под одеялом топорщилось) попялился, а женщина как посапывала безмятежно, так и продолжала…
— Кумо, пусть «Спрут» поторопится.
— Хорошо, капитан Заварзин… процесс активирован… процесс завершен.
С последним «звуком» мысленной «речи» моего мини-гекса леди Рокуэлл широко распахнула глаза, хватанула воздуха и закашлялась — такое ощущение, что мозг забыл, как это — видеть и дышать осознанно, а не на чистых рефлексах. Ну а где удушье, там и паника — наша гостья резко вскинулась на кровати, отшвырнув одеяло, и схватилась за горло. Н-да… как-то иначе я ее пробуждение представлял… после стольких-то лет… неловко получилось.
Собственно, именно осознание этой неловкости вывело меня из ступора, и я поспешил прийти леди на помощь, легонько постучав ее по спине. А потом осторожно гладил ее по подрагивающим лопаткам, пока та окончательно не успокоилась и не подняла на меня наполненные слезами глаза. В них, что совершенно естественно, читался немой вопрос, на который я и ответил незамедлительно:
— Приветствую вас на борту «Спрута», леди Аннабель. Поверьте, вы очень долго спали. И этот сон я бы не рискнул назвать сладким.
-//-
— «Спрут»? — недоуменно переспросила леди.
Ее бриттиш, в отличие от моего, был безукоризнен. Впрочем, как и полагалось образованной аристократке родом из соответствующего Протектората. А вот голос немного подкачал — хрипотца явно болезненная. Что тоже вполне объяснимо.
ebooksa