Блин! Какие, на хрен, подробности, если с «кракозяброй» такое творится?! Это же ключевое! Тут сразу столько вопросов! К дьяволу подельников Ника, ясно же, что им уже ничем не помочь… а вот у нас проблем только прибавляется. И чем дальше лезем, тем их больше. Хотя… что это там?..
Машинально заскринив заинтересовавший меня кадр, я переключился на собственную «виртуалку» и увеличил картинку, с трудом подавив рвотный позыв. И было с чего: попавшее в объектив кровавое пятно на полу «процедурки» сейчас стало видно гораздо лучше, что позволило узреть не только сомнительную лужу характерного цвета, но еще и порядочный кусок плоти, некогда бывший… наверное, все-таки рукой. Кто-то довольно профессионально и аккуратно отделил конечность от тела чуть ниже локтя, да так и бросил посреди лужи слизи, которая к тому моменту, как тошнотная картинка попалась мне на глаза, уже наполовину растворила плоть, так что я с трудом смог различить пальцы. Кисть, что характерно, правая.
— Ч-черт…
— Что там, Алекс?
— Я, кажется, понял, зачем позвали доктора… провести ампутацию.
— Уверен?
— Да по всем признакам… слишком уж срез идеальный. Такой только специальным инструментом можно сделать.
— Значит, пытались бороться… Кумо, да ты его освободишь наконец?!
— Я прикладываю все усилия, капитан Сугивара.
— Плохо прикладываешь!
— Номер третий не слушается приказов. Такое ощущение, что мои сигналы глушатся, и с каждой секундой все сильней. Фон усиливается.
— Да что за фон, симатта?!
— Природа неизвестна.
— Алекс! Еще что-то видишь?
— Ну, скафандр перед операцией с пациента явно стянули, по крайней мере, по пояс.
— С чего решил?
— Лежит характерно, складкой. Как если бы тело в нем внезапно растворилось, и он бы упал естественным образом. Специально так не положишь.
— Растворилось, говоришь?.. Есть! Кумо, связь восстановил?
— Нет, сэр.
— А как же он тогда выбрался?!