— Ха, никак добрались!
— Ты слишком к ним придираешься, кэп, — ухмыльнулся я, не сводя глаз с кучки красных точек, столпившихся у люка ходовой рубки. Естественно, с внешней стороны. — Довольно вежливые господа, двери пока что не взрывают… пытаются вскрыть программно. Ведь пытаются, Кумо?
— Так точно. Уже двадцать секунд. И я с трудом сдерживаю атаку, сэр. Они используют что-то специализированное и очень мощное для таких размеров.
— Ну да, военный «ломщик», — подтвердил я, покосившись на картинку с камеры.
Как раз в этот момент подразделение слаженно решало задачу по проникновению в заблокированное помещение: двое контролировали тыл, вторая пара — фланги, а пятый штурмовик, рядом с которым торчал главный во флотском скафандре, склонился над небольшим, но довольно массивным приборчиком, явно снабженном виртуальным интерфейсом.
— Это серьезно, симатта! Могут и замок коротнуть.
— А вот это ни к чему… — Я крутнулся в кресле, чтобы оказаться лицом к двери, выудил из контейнера один шар и приказал: — Кумо, открой.
— Процесс активирован, капитан Заварзин.
Надо сказать, сюрприз удался. Я это прочитал по лицу флотского, умудрившегося усилием воли остановить руку на полпути к кобуре, благо тот уже отключил поляризацию забрала. Штурмовик-взломщик тоже, а вот остальные так и красовались матовой чернотой вместо физиономий. А еще стволами серьезных плазмеров — тоже штурмовых, не чета моим пукалкам. И направленных, что характерно, прямо на меня. Жерла, блин! Огромные и глубокие, аж до испарительных камер видно.
Впрочем, после стемсилоида меня уже ничто не могло не то что напугать, а, скажем так, даже удивить. И хоть сердце бешено застучало, а по мозгам ударил адреналиновый выброс, я постарался сохранить приветливость в голосе. Ну и еще самую располагающую улыбку на роже изобразил. И все это, небрежно поигрывая «биллиардным» шаром. Ну а потом, вдоволь полюбовавшись открывшейся скульптурной группой «Изумление», обратился к гостям на дойче:
— Приветствую вас на борту «Набата», господа. Я смотрю, у вас накопилось множество вопросов?..
-//-
Надо сказать, флотский сумел взять себя в руки довольно быстро, хоть с первого же момента и прикипел взглядом к моей цацке… а, ну да — и еще к целому десятку таких же в пластиковом контейнере. А вот в лице он почти не изменился — моргнул, дернул уголком губ, и натянул маску невозмутимости. Я бы даже сказал, этакой лощеной небрежности, как и подобало офицеру флота его величества кайзера. Да и тон выбрал соответствующий — холодно-уверенный, с толикой любопытства. А вот первая его фраза меня порядочно удивила, и вовсе не потому, что я не очень доверял своему знанию немецкого:
— А вы уверены, что с этой… штукой стоит так небрежно обращаться, герр?..
— Алекс Заварзин. Капитан Алекс Заварзин, — отозвался я, проигнорировав первую часть вопроса.
Признаться, я растерялся, хоть вида и постарался не подать. Это что же получается, этому флотскому хлыщу прекрасно известно, что на самом деле представляют собой невинные «биллиардные» шары? Откуда, интересно?..
— Симатта! А он явно много знает! — подлил масла в огонь кэп. — Слишком много.
Гость его, естественно, не слышал — Кумо автоматом отсекал канал от внешних динамиков шлема. Впрочем, мне отвечать чревато — забрало прозрачно, не дай бог, дойч по губам читать умеет. Так что придется мимику задействовать. Да что там, уже задействовал — дернул щекой, мол, отцепись, кэп, и без тебя тошно. Получилось вроде бы удачно — и Рин перестал нудеть, и посетитель на свой счет не принял.
— Стесняюсь спросить, — намекнул я после небольшой паузы, вздернув бровь. И подкинув «шарик» выше, чем обычно. Правда, поймать не забыл.
— Собственно, что же это я! — делано засуетился флотский. — Разрешите представиться: корветтен-капитан Ульрих Ценкер, третий помощник на крейсере «Эмден». И прошу вас, герр Заварзин, не нужно шуточек насчет моей фамилии и названия корабля.