— Живой, салага! — облегченно выдохнул старый знакомец, но ствол не убрал, разве что самую чуточку расслабился. — Ну-ка, поляризацию выруби!
— А она включилась, что ли? — удивился я. Не помню, чтобы соответствующую функцию активировал. — Точно…
— Хм… что-то подозрительно здоровый…
— В смысле?!
— Чутка небритый, но не исхудал, не почернел… разве что не лоснится!
— Эй, Борисыч, ты чего?!
— Руки в гору! Ну-ка, живо!
— Эй-эй-эй! Что за дела?!
— Грабли от ствола убрал! Убрал, я сказал!
— Хорошо, хорошо… какие еще будут пожелания?!
— «Нейр» засвети!
— Да блин! — возмутился я. — С этого и надо было начинать! На!
Подтвердив запрос на обмен данными, я снова недоуменно уставился на Борисыча, который по одному ему ведомой причине не торопился сокращать дистанцию и опускать оружие. Мало того, он еще и умудрялся просматривать отчет о состоянии объекта, то бишь меня, который транслировал ему на зрительный нерв его собственный девайс. Причем просматривать тщательнейшим образом, судя по очередной затянувшейся паузе. У меня же лишь пару раз дернулся экран, но я на это не обратил внимания. Какой пустяк, право, по сравнению с остальными событиями!
— Слушай, может, хватит уже? — потерял я в конце концов терпение. — Я это, я. Алекс Заварзин, тот самый хмырь, которого Рин-сан приволок в полумертвом состоянии. И на которого потом твоя племяшка запала.
— Цыц, салага!
Мне показалось, или сейчас Борисыч рыкнул особенно злобно? Интересно, с чего бы?..
— Вроде все сходится… но почему такой подозрительно здоровый?!
— Борисыч, ну хорош уже! Когда бы я успел исхудать, за неделю-то?..
— Хм…
Оп-па! Растерянность? Не, Боб Борисыч и растерянность — взаимоисключающие параграфы. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Это закон природы, как смена дня и ночи на планетах, бабское мозгоклюйство и неистребимость тараканов.