Приподнимаю бедра от сиденья, дабы достать смартфон, и краем глаза замечаю поворот головы Артура в мою сторону. Что он твою мать сейчас сделал? Посмотрел на мои стройные ноги, потом взгляд путешествует вверх. Бедра, плоский живот, округлая грудь, губы, глаза. Вот на последнем он что-то резко отворачивается и сосредотачивается на дороге. Коварно усмехаюсь, так как не выдержал парнишка. Понял, что его шпионаж глазенками застали, вот и не выдержал.
— Если бы мы попали в аварию, — открываю профиль любимой модели и пролистываю ее фотографии. Мммм, снова она с этим парнем мутит. Как будто закрыла глаза на его измену и счастливо с ним обнимается, — вина оказалась бы полностью на тебе, — не могу ехать в тишине. Она меня просто убивает. Поэтому и заговорила с ним, а еще включила местное радио. Салон наполняется сладким голоском какого-то мужчинки. А он недурно поет.
— Умереть с тобой в один день я не хочу, — качает отрицательно головой, делая резкий поворот вправо. Вот если бы не ремень безопасности, меня бы подбросило как дрова прямо в стекло. — Хватает того, что едем мы в одной машине к одному ебанутому рэперу.
— Ну да же, — опасно! Включен режим язвы с ядом на кончике языка. Можно легко пострадать. — Артур Парфенов не в восторге от рэпа. С каких это пор, дорогой, — поворачивается на пару секунд ко мне, — ты его не любишь? — догадка приходит сама по себе. — Наверное, после встречи с Кристиной Князевой, — его губы сжаты в тонкую линию, желваки на скулах ходуном ходят, а костяшки пальцев на руле начинают очень быстро белеть. — Она же предпочитает попсу. Под нее так прекрасно задницей крутить в клубе в надежде на скорый трах в туалете.
— Не суди людей по себе, Видана. Не все же любовников меняют как перчатки, — по-моему, мы уже проезжали этот поворот. Черт! Мне бы ему об этом сказать, но пелена ярости от его слов совсем глаза заволокла. Да кем он себя возомнил, черт возьми? Прав у него никаких нет, так со мной разговаривать.
— С чего ты решил, что я прыгаю с одного спермоизвержителя к другому? — убираю рюкзак на заднее сиденье и сажусь вполоборота. Нужно видеть лицо своего собеседника, чтобы просмотреть реакцию и найти слабое место. И если потребуется, вовремя его уколоть, чтобы рот на замке держал. Я непременно это сделаю. — Неужели наслушался сладких речей этих куриц из редакции? — морщусь от одного упоминания девок с работы. Как же любит всякий сброд обсуждать и осуждать тех, кто большего в жизни добился. — Я была лучшего о тебе мнения, Парфенов, — поудобнее усаживаюсь в кресло и закрываю глаза. — Разбуди меня, когда мы доедем до особняка. Надоело смотреть на одни и те же повороты. Топографический кретинизм в действии.
— Спрячь свой ядовитый язычок подальше, Видана, — отчего-то машина замедляет свой ход. Резко распахиваю глаза и смотрю в окно. Проселочная дорога, вокруг деревья, несколько тропинок. И больше никого. Ни одной живой души, ни одной машины. Твою мать. В каком вообще месте мы находимся? — Блядь! — ударяет пару раз ладонями по рулю, нажимая на кнопку гудка. Звук клаксона раздается на всю местность, но никто не выходит из кустов, даже зверек никакой не пробегает мимо. — Походу бензин закончился, — сворачивает на обочину и немного заезжает на тропинку.
И он так просто об этом говорит? Закончилось топливо в этом монстре, а значит, мы остановились на месте. И если остановились на месте, значит, проведем какое-то время вдвоем. О, нет-нет-нет! Это хреновая перспектива. На такое я точно не подписывалась. Жить в одном особняке, но в разных комнатах — одно дело. А сидеть в машине рядом со своим бывшим парнем — нет. Черт! Надо кому-нибудь позвонить, чтобы нас вызволяли отсюда.
— Эй, ты куда? — отстегиваю ремень безопасности и, наклонившись к его сиденью, вижу лишь задницу в черных джинсах. — Какого черта? — хватаю несчастный рюкзак и тоже вылезаю из машины. Слышится звук сигнализации. Артур даже не глядит в мою сторону, а просто разворачивается и отдаляется от машины. Надеваю вторую лямку рюкзака, убираю телефон в карман и следую за ним. — Ты хоть уверен в правильности своего направления? — равняюсь с ним, иногда переходя на небольшой бег. Иначе за ним просто не поспеешь. — Наши вещи там остались, — указываю рукой на внедорожник, постепенно исчезающий из виду. — Телефон все равно не ловит, а до ближайшего населенного пункта еще очень долго. Ведь даже ничего не виднеется впереди.
Пытаюсь вразумить его, чтобы он не делал глупостей. Но разве Артура Парфенова можно в чем-то переубедить. Он же упертый как баран. Всегда все по его должно быть, остальным приходится только мириться с этим. Парень никак не реагирует на мои слова, а идет напролом дальше, иногда что-то в телефоне проверяя. Может, надеется, что до него дозвонится эта краля мажористая и спасет его как Супер-герл? Или же появится в образе Супер-женщины, чтобы вызволить из беды своего милого фотографа.
— Да остановись ты, наконец, — обегаю его и упираюсь ладошками в налитые мышцы. А он должно быть много времени в спортзале проводит, раз достиг таких результатов. Ощущаю, как бешено бьется его сердце, как грудная клетка поднимается и опадает. Артур тяжело дышит, скрипит зубами.
— Ты…мы… — не могу слова воедино собрать, так как его аура, флюиды, да всего-навсего тело отвлекает от связной мысли. Мозговую систему точно следует перезагрузить, а-то может сбой произойти, приводящий к серьезным поломкам. Опасный вирус проникнет, и вся информация сотрется. — Так мы можем до самой ночи идти в неизвестном направлении, — пять баллов, Видана. Ты смогла сказать целое предложение. Хотя пялишься на его грудь и теребишь между пальцами ткань рубашки. — И потеряемся окончательно.
— Если тебя, — при каждом слове вибрирует его грудная клетка, от которой тут же ладошки убираю, — волнуют твои шмотки и косметика, можешь смело в машину возвращаться, — перед моим лицом появляются ключи. — Сиди там и охраняй свои дорогущие платья от зверьков, — делает шаг вперед, но встаю на его пути. Вправо уходит, и я так же делаю. Не позволю ему уйти и бросить меня тут, ведь я не намереваюсь следовать его плану.
— Зотова, свалила с моей дороги, — вот сейчас он весь такой из себя злой. Легко может огонь из головы пойти, как у персонажа Гнев из мультфильма «Головоломка». Один в один им обратится.
— Я не о вещах переживаю, упырь ты эдакий, — все, Артур вывел меня из себя. Не могу спокойно рядом с ним находиться. Он реально меня бесит, аж зубы скрипят, норовя раскрошиться за пару секунд. Достал, ей-Богу. Что еще за стереотипы такие? За кого меня принимает? Болван. — Еще больше заплутать по твоей милости не хочу. Тогда нас точно вообще никто не найдет, — чуть пристаю на цыпочках и стучу согнутым пальцем по его чугунной башке.
— О чем ты только думал, когда… Ай! — нагибается и, схватив меня за талию, перекидывает через свое правое плечо. — Пусти! — лицезрею подкаченную задницу, за которую хочется зубами ухватиться, чтобы он на землю мою тушку поставил. — Неандерталец чертов! — бью его кулачками по спине и заднице, а ему все равно. Как будто прогуляться вышел с живой ношей на плече.
Визжу что есть мочи, пока Артур несет меня прочь от проезжей части в какой-то небольшой лесок. Блин, как в фильме ужасов все происходит. Красивую, беззащитную девушку несет на руках вроде бы хороший парень, впоследствии оказавшийся серийным убийцей, который использует ритуальный нож, чтобы избавиться от своей жертвы. Тьфу, блин. Бью себя ладошкой по лбу. Слишком много детективных сериалов смотрю, влияющих на мои мозги. Уже сюжет страшной серии продумала от начала и до конца, даже как-то не заметила, что Артур остановился около какого-то дерева.
Оглядываюсь по сторонам. Никого рядом нет, дорогу видно, а значит и нас тоже. Поэтому не стоит волноваться, что он мне вред причинит. Ведь кто-то же все равно мимо пройдет и нас заметит. Да даже в «Джиперс Криперс» брат с сестрой того монстра случайно увидели. Нажили себе, конечно, кучу проблем, но хотя бы попытались спасти молодого человека, кинутого в трубу.
К счастью тут нет заброшенной церкви, куда мой труп отправится. Ну, вот что за мысли у меня появляются с каждой минутой? В этом Артур лишь виноват. Нес меня на плече, грубо с него скидывает, из-за чего я плюхаюсь на землю своей задницей, и смотрит кофейными глазами с озорными чертями в них.