Саша стоял перед ней, рассеянно скользя глазами по её фигуре. Сверху и вниз и обратно. Чтобы в конце концов остановить взгляд на лице и посмотреть в упор.
Он ничуть не изменился за этот месяц. Те же простые синие джинсы и темная футболка, что невозможно идут ему. Те же слегка растрепанные густые волосы, к которым невыносимо хочется прикоснуться.
Разве что над бровью и на скуле багровеют два свежих шрама. От вида которых у Насти комок подступил к горлу. И родные глаза цвета стали теперь смотрят иначе. Требовательно, непонимающе.
Девушка вдруг поняла, что её всю с ног до головы дико трясет. Но не физически, а будто внутри. Каждая клеточка тела скачет в бешеном ритме, и сердце заходится в истеричной аритмии.
— Зачем ты пришел? — упавшим голосом произнесла она, усилием воли заставив себя оторвать глаза от его лица. — Уходи…
Это было невыносимо. Видеть его таким. И знать, что он видит её… такой.
Не дожидаясь ответа, Настя развернулась на каблуках и зашагала прочь. Но не прошла и двух метров, как её за локоть поймала жесткая рука.
— Подожди…
Девушка судорожно втянула носом воздух и прикрыла глаза, позволяя парню легко развернуть себя обратно к нему лицом, словно тряпичную куклу.
— Давай поговорим, — потребовал он, вновь вперив свой безжалостный взгляд в её глаза.
— О чем?
— Не здесь. Давай… пройдемся.
Настя рывком выдернула локоть из руки парня и отступила назад.
— Нам не о чем говорить. Мы расстались месяц назад. Тебе лучше уйти.
Парень шагнул на неё и снова схватил, только на этот раз уже за предплечье, и притянул к себе, продолжая впиваться хмурым взглядом в её лицо.
— Что происходит, Настя? — потерянным голосом спросил он. — Что у тебя с этим упырем?
— Не трогай меня, — процедила она сквозь зубы, тщетно пытаясь вырвать руку и с отчаянием глядя в его ледяные глаза. — Это не твое дело, ясно?! Отпусти…
Но рука парня только крепче сжалась на предплечье девушки, причиняя уже настоящую боль.
— Я бы понял, если бы с кем угодно другим… — со злостью произнес он. — Но с ним…
— Отпусти, мне больно! — прокричала она ему в лицо, чувствуя, как в глазах скапливаются слезы, готовые вот-вот хлынуть наружу.