— Точно. Я именно это и имел в виду.
— А еще что-нибудь полезное мы извлекли из нашего обсуждения?
— Думаю, да. Мне кажется, что если не хочешь с человеком поссориться, то не надо задевать его самооценку. Короче говоря, не надо унижать его достоинство.
— Согласен. Думаю, что мы сформулировали очень полезные правила.
— Значит, здесь все? Можно идти дальше?
— Нет, не все. Вы забыли наш основной принцип — ситуация должна быть прожита. Видите, над дверью, через которую мы должны выйти, горит красный огонек?
— Где? Ой, правда.
— Для того чтобы он сменился на зеленый и мы могли отсюда выйти, Вы должны разрешить конфликт в самой ситуации. Думаю, что теперь это Вам будет несложно. Вы чье место хотите занять — ученика или учительницы?
— А что, разве за учительницу тоже можно?
— А почему бы и нет?
— Тогда я за нее попробую.
— Пожалуйста.
— Василий Федорович отошел к задней стене и пощелкал выключателями на пульте. Васюта подошел к доске и остановился рядом с застывшей фигурой учительницы.
— Ну, — подсказал Василий Федорович, Воронцов…
— Воронцов! — несмело сказал Васюта.
Восковая фигура, в течение всего разговора безмолвно сидевшая рядом с ним, с готовностью поднялась из-за стола.
— Воронцов, ты, э-э-э, стихотворение выучил?
— Нет, не выучил, — незамедлительно отозвалась фигура.
— А почему?
— Не выучил, и все.