Крушение Ордена

И они вместе поковыляли в сторону руин Академиона, где и был приготовлен ночлег. Их шаг тяжёл и неуклюж. Ремиил вёл Азариэля, поддерживая его под подмышкой, чтобы юноша не рухнул раньше времени. И как только голова Азариэлю коснулась мягкой мешковины, то все чувства моментально перестали работу, и парень провалился в глубокий сон.

Глава 31. Конец эпохи

Цитадель ордена. Следующий день.

– А-а-а-ох! – бедственный вздох прозвучал перед тем, как свинцовые веки распахнулись и морозный утренний ветер наполнил лёгкие. Вместе с воздухом в желудке вспыхнул жгучий голод, заставивший альтмера подтянуть ноги к себе, чтобы ощутить защищённость живота, но всё произошло не так легко. Конечности прикованы к земле страшной колкой болью в мышцах и свирепой усталостью. Поножи из мифрила кажутся тяжеловесными гирями, сдавившими плоть.

– Ты уже проснулся? – донёсся вопрос откуда-то со стороны и альтмер обернулся, чтобы увидеть говорящего, но ничего кроме полотна сине-опалённого потолка он не увидел. Разбитый и помятый нагрудник, исчерченными пятнами крови и сажи, стал подобен тяжеловесной плите на груди.

– По-помо-помогите, – залепетал эльф и заводил руками, ощутив, как каменистый песок шуршит под покровом перчаток.

– Сейчас-сейчас, – послышались слова помощи. – Эх, ну и славная же выдалась битва.

Юноша почувствовал, как кто-то копошится у правого бока и через пелену на глазах видит размытые черты смуглого лица, затемнённого широкополой шляпой. Тело парня ощутило неимоверную лёгкость, когда товарищ расцепил на боку пластины и высший эльф смог выползти из доспеха. Торсом он ощутил весь мороз и по телу пробежала сеть холодно-игольных поколов, из-за того, что нижняя часть рубахи сожжена.

– Ах, – закряхтел Азариэль, став махать руками и пытаясь подняться. – Ах, ох.

– Ох, Азариэль, как-то ты себя не очень чувствуешь, – Рафаэль подал юноше руку, за которую тут зацепился, как за канат, едва не стянув перчатку.

– Действительно! – рыкнул Азариэль, схватив Рафаэля за изрезанный шиворот, багряно-чёрной рубахе и тут же боль дала о себе знать и юноша едва не пал, но капитан наёмников его поддержал за локти.

– Давай лучше присядем, а то ты так голову можешь раскроить.

Прохладное и колко-шероховатое прикосновение камня пришлось на спину, когда Азариэль сел. Его липкие и грязные седые волосы слегка продуваются сверху, ибо целый кусок разнесён на осколки, открывая вид наружу. Уставшие глаза спешат снова закрыться, но силой воли Азариэль не даёт себе вновь впасть в сон, сжимая горсть осколков.

Тепло ладони на затылке заставило Азариэля чуть податься вперёд, а губы присосались к стеклянному горлышку. Ни вкуса, ни запаха зелья он не ощутил, только теплоту напитка, который попав в желудок, обогрел его. Незамедлительно по мышцам лучом теплоты расплескался тонус, а сонливость и усталость ушли. Распахнув шире глаза, он смог увидеть чёрную бородку, смольный волос под шляпой и утончённое лицо с глубокими карими глазами.

– Раф-Рафаэль, – зацепился за человека эльф, потянув его на себя. – Это ты?

– Да я. Отпусти меня уже, а то порвёшь на мне всё!

Азариэль позволил себе расслабиться и на удивление себе он не впал вновь в бессознательное состояние. Разбитый мозаичный сине-белый пол завален осколками стен, деревяшками и прочим мусором. Средь глыб камней положены тусклые тканевые лежанки из мешковины. Все они пусты и это натолкнуло Азариэля на вопрос:

– Где все? – в изнеможении спросил юноша. – Где?

– На улице. Они встали получасом раньше, тебя же решили оставить отлежаться, – Ответил Рафаэль, смотря в зияющий разлом, где раньше была стена. – Давай, пошли, нас уже все заждались.

– Не-ет! – устало вырвался протест, а измученное лицо выдало гримасу боли, глаза же налились слезами, а душа возгорелась адской тревогой. – Я… я… не хочу видеть того. Рафаэль, оставь меня.