– Воу, – удивился Азариэль, подняв меч.
– Все святые, – взмолился Готфрид, сжимая крепче секиру. – Помилуйте нас.
Им путь преградил огромный, два с половиной метра ростом, гротескный воин, от одного вида которого Азариэль вздрагивает и взывает к остаткам мужества. Истлевшая кожа воителя чумы и презрения была светло-зелёно-мертвенного цвета. В своих распухших от болезней и мутаций руках он держал огромный железный и довольно простой молот, покрывшийся странным грибком и плесенью, напоминавшие острые шипы. Из небольших борозд на молоте источался практически тёмно–зелёный едкий гной, больше напоминавший концентрированную кислоту. Его доспехи ещё ужасней, если их так можно было назвать. На месте где должен быть горжет, в самом его верху сквозь элемент брони пробивался мясистый двойной подбородок, на котором росла щетина в виде лишайника. Железный панцирь, сиродильской работы, покрывавший торс этого воителя сильно деформировался на боках, местами даже фонтаном мясных опухолей пробивался сквозь броню. В нижней части живота доспех просто разнесло и подобно свадебному платью – органы этого существа свисали юбкой, практически касаясь смрадной густой жидкости под ногами. Стальные поножи на правой ноге ещё в порядке, только изрядно заржавели, но вот левую ногу растарабанило от опухолей настолько, что элементы доспехавросли в плоть, слившись в единой чумной фантасмагории. Левая рука этого рыцаря чумы и презрения была закована в огромную латную перчатку, доходившей до локтя. Пальцы были похожи на острые и прямые когти, способные с одного удара насквозь пронзить огра. Голову этого воина покрывал обычный покрывшийся коррозией шлем–барбют, с острым наконечником на самой вершине.
– Что это? – спросил Азарий, дрожа от отвращения к этому существу.
– Вежливей говорить «кто это?», – булькающим, словно у него литр мокроты в горле, и скрипучим голосом размеренно произнёс чемпион Намиры и Периайта и при каждом слове подбородки этого воина сотрясались как водная гладь.
– Так кто ты!? – с вызовом в голосе вопросил брат–командир, подавляя всё наростающее желание бросить оружие из-за вспыхнувшей жалости к существу.
– Я Ульхарит Чёрный Гной. – Также размеренно и противно говорило существо, некогда бывшее рыцарем Ордена. – Я полковник войск Периайта, «Мерзкая длань» госпожи Намиры, первый вождь Баркуна Ржавой Хватки и равный владыка Дома отвращения и болезней.
– Ты закончил перечислять свои титулы? – Яростно оборвал говорившего воина чумы брат–командир.
Тем временем Азариэль прислонился к уху Готфрида, оперившись на его плечо, и практически не слышимо стал шептать:
– Ты как?
– Я… я… не знаю. Мне охота бросить свой топор. Уж больно жалостливо мне его.
– Как только я начну, вы бегите к выходу. Меня не ждать.
И после того как альтмер дал указания своему другу и передал ему арбалет, он вышел вперёд, явно демонстрируя то, что желает говорить с главой проклятого культа.
– Ох, – по–старчески болезненно начал чумной солдат. – Кто это у нас тут? Азариэль благословеннопроклятый. – Смакуя, произнёс культист.
– О, обо мне уже рассказывал Баркун? – с удивлённой интонации спросил высший эльф.
– Ты не представляешь сколько.
– Так эта падла всё-таки выжила?
В ярких болотных глазах Ульхарита вспыхнул болезненный огонь радости:
– Он – один из даэдра и мечом его не победить.
– Я так не могу! – раздался вопль одного из рыцарей и его клинок улетел в стену и со всплеском приземлился в воду. – Жалость и отвращение!
ebooksa