– Это да… но слишком тяжёлые воспоминания. Куча нанимателей и у каждого свои мотивы. У кого-то благородные, у кого-то срамные, но все платили тем, на чём помешан этот мир. Деньгами.
– Ладно, что после?
– Два года я пил, пока меня не вернули на путь. Странный мужик, чем-то на тебя похож. А потом? Ох, эх… пришлось встретиться с Мирцилой?
– Кем?
– Ты должен её помнить. Одна из люциитов, была неофиткой.
– Возможно, помню, – сказал Ремиил, припадая к кружке.
– Мне пришлось её убить, – тяжко, словно стыдясь себя, проговорил Азариэль. – Она впала в поклонение Сангвину и готовилась принести жертву.
– Правильно.
– Там же я и закончил путь предательства одного из рыцарей… орденских. Ты бы видел, какого они даэдра призвали. Большой такой, гниющий пузатый.
– Давай дальше.
Азариэль поднял левую руку и правой сдёрнул потёртую перчатку. На свету заиграли латунные пальцы, и раздался слабый писк механизмов. Мысль приказала, и пять механических изваяний металла сжались в латунный кулак.
– Вот что дальше.
– Что это?! – ошеломлённо промолвил Ремиил, аккуратно, с опаской касаясь руки. – Какого с тобой сталось?
– Путь меня привёл в один собор, где меня лишили руки. Еле как откачали, а тот учёный, который меня кинул в Морровинде смог мне вернуть руку. Представляешь себе иронию.
– Ох-ох, у меня нет слов, – в глазах Ремиила Азариэль увидел глубокое удивление. – Я повидал многое, видел жуткое, но такое – в первый раз.
– Но это ещё не конец. Ты в курсе, что в разных краях Тамриэля Люций готовил восстания и бунты? В Эльсвейре, Хаммерфеле и у Хай Рока, а также под Чейдинхолом.
– Как?
– А вот так. Он планировал громкое возвращение, под оглушительные аплодисменты тысяч еретиков, но по милости императора мы его остановили. Когда вышли из тюрьмы.
– Ты и в тюрьме успел побывать? – позволил кроткую усмешку Ремиил. – Я смотрю у тебя жизнь была весьма насыщенная.
– Да там ничего особенного. Скажем так – разошлись взглядами с Легионом на форму документов.