Падение, огонь и покаяние

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я не знал, что он умер, когда в последний раз его видел, он был жив, – стараясь оправдаться, говорил Айк’Аран.

– А я говорил, Даэдра его подери! Говорил!

– Да понятно, что ты говорил. Лучше успокойся и сиди тихо, как Азариэль, – попытался успокоить его Рихард. Айк’Аран, ты можешь открыть замок?

– Как? – маг показал «браслеты», впившиеся микрошипами в кожу и высосавшие всю магическую силу.

Альтмер и вправду сидит тихо. На нём были все те же кожаные сапоги, штаны, но вот появился новый чёрный камзол, который как буквально влитой, висит практически до колен и сделан для сиродильской аристократии. Прекрасные и широкие манжеты на руках свисали, образовывая объёмный рукав, чем и скрывали неведомые механизмы левой руки.

Азариэль был погружён в собственные размышления. Во время бойни во внутреннем дворе он даже и не заметил, как вошёл в состояние боевого безумия. Будто бы чёрная и непроницаемая для света Аэдра бездна его полностью проглотила и позволила вспышке гнева вылиться. Он полностью вошёл в битву, ощутив её всем своим естеством, но та жестокость, которая вспыхнула в душе, его самого поразила. Над Азариэлем взяло верх желание всех сектантов расчленить и покрошить в кашу, независимо от разных обстоятельств. И это его пугало, ибо потерять контроль он мог в любой ситуации, или случае. «А что если, он завтра обратит оружие против своих друзей?» или «Что будет, если ярость овладеет мною прямо посреди улицы?» – подобные вопросы вкрадчиво ели его мозг, нарушая и без того спокойное состояние, но пока он себя контролирует, а значит всё в порядке.

– Ну как выбираться будем? У нас ещё три места обитания культа, – заявил Рафаэль.

– А чем ты воевать собрался? – вопросом на вопрос отвечал Рихард. – Нас осталось пятеро. А их больше трёхсот.

– Но ведь вам это не составило помеху, чтобы потом подделать документы Имперской Канцелярии и офицера легиона, – послышался голос из-за решётки. – Вы же понимаете, чем это грозит?

В полном сумраке, укрывшись за мрак, как за плащ стояла фигура, облачённая в длинные роскошные одеяния. За этим силуэтом стоял ещё один человек. По очертаниям, которые можно словить в томном тюремном полумраке, у него были длинные волосы и короткая седая борода. Эти двое стояли прямо за решёткой и наблюдали за заключёнными, внимательно их изучая.

Внезапно Рихард злобно огрызнулся в сторону «гостей»:

– Слушай, не нужно нам читать нотации о морали. Меня пристыдить может только император! – Язвя, выкрикнул Рихард.

Послышался звук щелчков на замке решётке и дверь отворилась. На свет единственного проёма, через которое и подавалось освещение и воздух, вышел высокий имперец. Он одет в прекрасную, роскошную и богато пошитую мантию, уходившую в пол. На воротнике было две прекрасных белоснежных шкуры, а на груди висел амулет в форме ромба, выполненный из восхитительного алого граната, однако человек подошёл так, что сумрак пал на его лицо, закрыв тенью светлый лик правителя. И перед ним встал высокий мужчина, нордлинг, с длинной бородой и волосами, экипированный в совершенные блестящие доспехи, которые Азариэль видел только в битве при Ордене.

– Вы император? – с огромным ошеломлением и чувством ступора в голосе вопросил Айк’Аран.

– Нет, – послышался голос из-за камеры. – Всего лишь Рыцарь дракона по Сиродильскому Округу.

После того, как наместник правителя Тамриэля вошёл в камеру, все поспешили встать и поклониться ему. Но император поднял руку, согнув её в локте, в знак того, чтобы все сидели.

Азариэль впал в крайнюю форму удивления от того, что сам представителя императора Тамриэля спустился к ним в камеру, приехав из самого Имперского Города. Он не мог поверить, что перед ним стоит сам совладыка необъятной Империи, состоящей из целого континента.

– Откуда вы узнали, что мы здесь?

– Можете поблагодарить ваших подруг, – заговорил седовласый мужчина. – Лира и Гэ’эль вовремя добрались до моего агента.

– Господин Рыцарь дракона, зачем вы здесь? Не ради же нас? – с нотками покорности и верности вопросил Рафаэль.