Хорошенько сконцентрировавшись, он сумел-таки как следует разглядеть человека: на нем был строгий темный костюм, слишком узкий, из рукавов торчали две непомерно длинные руки. Себ рассмотрел руку – если это и вправду была рука, – настолько бледную, что ее можно было принять за известняк или плесень на стволе дерева.
Еще одна деталь поразила Себа. Покрытая голова.
Бекки вновь втянула ртом воздух:
– Бог мой! Оно движется…
Себ вздрогнул, затем вновь посмотрел вверх и увидел движение, которое напомнило ему танцора, умеющего двигать лишь верхней частью туловища, тогда как нижняя остается на прежнем месте.
– Как ты думаешь, кто… – начала было Бекки и осеклась, так как неясная фигура, казалось, начала уменьшаться, как будто скользила или отступала назад, да так быстро, что Себ практически не видел ее движения. Она быстро передвигалась вглубь дорожки, убегала прочь, не производя при этом никакого шума. Но у Себа создалось впечатление, что она вовсе не удалялась, а съеживалась, становилась меньше, пока окончательно не скрылась в подлеске.
– Олень? – пробормотала Бекки. – Иногда они…
Но она так и не закончила мысль. Ни один из них не видел оленя. То, что предстало их глазам, уже исчезло.
Когда они вошли в лес, сильный ветер гулял под кронами деревьев, но не было слышно ни звука, пока они шли по тропинке. Теперь снова слышалось пение птиц и шорох листвы. Это натолкнуло Себа на мысль, что теперь они оба подверглись странному воздействию, гасящему все звуки.
– Птицы, – сказала Бекки, словно подтверждая, что тоже заметила странность произошедшего. Она смотрела на макушки деревьев, которые теперь с шумом качались из стороны в сторону, шурша молодой листвой. Странное онемение природы закончилось.
От страха и напряжения у Себа заболели глаза. Казалось, они вот-вот выскочат из орбит.
Несмотря на то, что
– Мне это совсем не понравилось, – сказала она. – Здесь что-то неправильно…
Себу нечего было добавить. Был ли это Юэн, изменивший свою внешность? Не видел ли он что-то подобное, пронесшееся стремглав мимо по окровавленным опилкам, в том, первом кошмаре? Что бы это ни было, оно не просто наблюдало за ними – оно ждало их появления и наверняка было как-то связано с возвращением в его жизнь Юэна.
Свидетельство Бекки не принесло ему желаемого облегчения. Что бы ни происходило сейчас с ним, оно было хуже, чем потеря разума, потому что, если
– Теперь ты знаешь… – сказал он.
Они поспешили к бухте. Изо всех сил стараясь не пуститься бегом, они приложили все силы, чтобы как можно быстрее добраться до каменистого берега.
Они отдышались, глядя на воду и слушая, как волны тихонько перебирают камни на берегу. Залив растянулся перед их глазами, как шлагбаум, перекрывающий путь к отступлению.
– Прости, а есть ли какой-то другой путь обратно? – спросила Бекки, стараясь казаться спокойной.
– Вдоль берега. Там наверху есть тропинка.