— Потому что я знаю, через что ты прошла, — сказал ей Шей. — Знаю, что никто не разобрался в том, что эти ублюдки сделали с твоей жизнью, никто не проявил никаких угрызений совести относительно тебя или твоей семьи… Именно поэтому я сейчас здесь вместо того, чтобы…
— Вместо того чтобы?.. — переспросила она, заинтриговано.
Он покачал головой.
— Это неважно. Важно то, что я хочу помочь. Такеда хочет помочь. — Он помолчал. — Закрой глаза.
— Что? Зачем?
— Просто сделай это, — мягко сказал он. — Поверь мне.
После минутного колебания она закрыла глаза, хотя потребуется очень много времени, прежде чем она сможет снова по-настоящему довериться кому-нибудь.
— А теперь подумай о тех, кто обидел тебя, — сказал он. — Подумай о том, что они с тобой сделали. Что они отняли у тебя.
Дыхание Эвы стало тяжелым, пульс ускорился, когда адреналин побежал по ее венам. Она устала бегать. Она устала бояться. Переезжать из города в город, думая, насколько ей хватит той малости, которую она смогла наскрести. Она увидела, насколько она травмирована, разрушена, насколько она боится жизни.
А все потому, что до сих пор она не жила вообще.
Она с радостью приняла злость, появившуюся в ее сердце, позволив ей выпихнуть уязвимость и страх, которые поселились в ней с тех пор, как Чарли и Рейнхард украли ее наследие.
Наконец она открыла глаза.
— Ответь мне, Эва Винтерс, — сказал он, — скажи, чего ты действительно хочешь?
Она не колебалась.
— Мести.
Он улыбнулся.
— Теперь у тебя появилась цель.
Эва была почти в безвыходном положении, когда ей удалось выплыть из океана бессознательности, и она увидела Шея краем едва приоткрытого глаза.
Следующим, что она осознала, было то, что он схватил Вика за воротник, оттащив его от Эвы, как будто он был маленьким ребенком.
— Нет, — запротестовала она, пытаясь вернуться обратно в безмятежное спокойствие. — Оставь меня. Дай мне уйти.