– Кажись, все понятно, – сказал Витя. – Великие и могучие крысочеловеки победили врагов одной левой, пустили их на еду и ниспровергли их идолов. Только нам-то какое до этого дело?
– Если мы в их понимании существа, которым стоит приносить жертвы, то нам должно быть дело, – ответил Эпштейн.
Взяв из предложенных нам даров несколько копий, луков, и забрав все стрелы, мы отвязали пленника и повели его на плот. Большеногий оказался еще большеглазым и большеухим – росточком в полтора метра, верховным вождем он никак не выглядел и смотрелся уморительно. Всю его одежду составляла узкая набедренная повязка из кожи, тело покрывали татуировки.
Мы постарались с самого начала относиться к пленнику предельно дружелюбно, чтоб не пришлось выделять для него сторожа. За пределами нашего островка большеногого наверняка ждали новая поимка и съедение, но кто знает, что могло взбрести ему в голову. Его ладони напоминали лопасти весел, ступни по размеру немногим уступали ластам аквалангиста, а до берега и джунглей на нем было всего сто метров.
Вскоре мы познакомились: большеногого звали Эравеюквесотомале, или, сокращенно, Эрав. Наши имена он выучил быстро, и прибавлял к каждому из них «деху» или «дехи» в зависимости от пола того, к кому обращался. Другие же слова в языке Эрава большей частью оказались не короче его полного имени. Копье он называл «вамбулитутулака», обычные с виду камни – «пандохугаримокатосо», и мы решили, что проще повеситься, чем учить такой язык.
– Пусть лучше он русский учит, – сказал Лысый. – Тем паче что это язык богов, почетно же.
– Пока неизвестно, кем он нас считает, – возразила Инга.
– Да уж не вахлаками какими, – сказала Машка. – Гляньте, какой почтительный!
– Но сможет ли он объяснить нам потом на русском особенности своей культуры и религиозных воззрений? – засомневался Эпштейн. – А ведь это самое важное для понимания ценностей любого народа.
– Если у большеногих ценности примерно такие же, как у крысочеловеков, то ничего, объяснит, – сказал Витя. – А не сможет – ладно, несколько самых важных слов запомним.
– Тут задача не запомнить, а вникнуть в смысл.
– Вот ты и вникай, Боря. Как раз задача по тебе.
Два дня Эрав неприкаянно бродил по лагерю, вздрагивая от любого громкого звука, или сидел где-нибудь в укромном уголке. На третий день освоился, а на четвертый включился в хозяйственную деятельность. Взяв лук, он знаками показал нам, что враждебных намерений не имеет, прихватил колчан со стрелами, кусок тонкой лианы, и спустившись со скалы, перебрался с узкого бережка на дерево, перегораживающее вход в залив. Там большеногий встал неподвижно и растянул тетиву, целясь в воду. Мы с интересом за ним наблюдали. Прошло несколько минут и он выстрелил – стрела исчезла в глубинах залива, затем медленно всплыла торчком, и стало видно, что она торчит из спины крупной рыбы. Эрав прыгнул в залив, уйдя в воду почти без шума и брызг, подобрал улов, вернулся на дерево и снова растянул лук. На сей раз ждать ему пришлось дольше, но все же он убил еще одну рыбину. Повторив операцию раз пять, большеногий нанизал добытую рыбу под жабры на лиану, поднялся в лагерь и положил связку у костра.
Следующий заход Эрав сделал за яйцами, притащив вдобавок двух похожих на пеликанов птиц со свернутыми шеями. Их убийство прошло так незаметно, что остальные птицы даже со скал не снялись.
Осмотрев наши остроги, Эрав пришел в неописуемый восторг. Он долго бормотал что-то на своем наречии, явно восхищаясь твердостью и остротой железных наконечников, выбрал себе одну острогу и сиганул вместе с ней в залив прямо с вершины скалы.
Под водой он пропадал так долго, словно решил переселиться туда насовсем. Мы подумали, что Эрав разбил голову о корягу на дне, и уже сообща его жалели, но тут большеногий всплыл. Он долго барахтался в заливе, подгребая к плоту, и мы спустились вниз, чтобы ему помочь.
Оказалось, что Эрав убил сома килограмм на двести. А за следующие несколько дней большеногий добыл подводной охотой больше рыбы, чем мы все вместе взятые с момента изготовления острог.
– Да он всех нас сможет кормить в одиночку, – сказал я.
– И даже особо не напрягаясь, – добавил Лысый.
– Еще чего! – прикрикнула на нас Даша. – Не сметь эксплуатировать беднягу! Обрадовались, блин.
ebooksa