— Обычная вышка, — скучающим тоном поведал Иван. — Стандартный набор топ-менеджера: экономика, менеджмент, психология, юриспруденция. Каждый год эти сферы знаний расширяются. Я периодически прохожу курсы повышения квалификации, изучая ускоренные вирткурсы.
— А-а-а… — теряя интерес к этой теме, протянул Артём. — Я тоже пару раз учился по этим программам. Ускоренное виртобучение — сила! Вот бы мне в молодости такой чит вместо того, чтобы несколько лет ходить в институт.
— Всё равно приходится учиться, — Иван плавно убрал с плеча голову спутницы. — Помню, в старой космической фантастике одно время популярной была тема нейросетей, которые заливали навыки прямо в мозг. Жаль, что ничего подобного не изобрели.
— Нет, Вань, вряд ли изобретут. Точнее, сделать подобное реально, да хотя бы на базе уже существующих нейроинтерфейсов дополненной реальности и виртуала. Но никто не допустит распространения этой технологии. Тут не знаешь, как людей от виртуальной реальности отлучить. Никому не нужны проблемы, которые появятся, когда люди разучатся учиться самостоятельно, привыкнув получать халявные знания…
— Согласен.
Артём ненадолго о чём-то задумался, грустно вздохнул, посмотрел на Иванова и сказал:
— Эх, спасибо тебе, Ваня, за вечную молодость! Быть молодым хорошо.
— Быть молодым прекрасно! Просто великолепно! Только почувствовав на себе дыхание энтропии, начинаешь по-настоящему ценить молодость. Только не пойму, Артём, почему ты благодаришь меня? Я всего лишь вовремя вложился в биткоины и избавился от них до того, как этот мыльный пузырь лопнул. Благодарить нужно учёных и достижения человечества, которые позволили людям жить дольше отмерянного природой. Уверен, без меня «вечная молодость» появилась бы точно так же.
— Всё равно спасибо, — Кузнецов говорил искренне от души, чего не ожидаешь от человека его возраста и социального положения. — Если бы не ты, то я слишком поздно узнал бы о биткоинах и вряд ли стал тем, кем являюсь. Единственное, что меня дико бесит — необходимость посещать психотерапевта, чтобы не свихнуться. Всё же природой не предусмотрено, что человек протянет так долго.
— Тёма, можешь меня считать параноиком, но я людям не доверяю.
— И как же ты психическое здоровье поддерживаешь? — проявил искреннее любопытство Кузнецов.
— Заказал автономный искин-психотерапевт без выхода в интернет, у которого доступ настроен на аппаратном уровне только на меня.
— Хм… — с задумчивым видом побарабанил пальцами по столешнице Кузнецов. — А это интересный вариант. Я такой не рассматривал. Нужно будет тоже прикупить такой искин. Хотя искины меня бесят!
— Это чем же? — не разделял его отношения к разумным компам Иванов. — Они же обезличены, безынициативны и опутаны кучей ограничений.
— Просто бесят! — скривился Артём, словно откушал текилы и закусил солью с лаймом. — Их слишком много стало в нашей жизни. Каждый шаг контролируют. Нет той свободы, какая была в нашей молодости. А всё начиналось так невинно. Сначала камеры видеонаблюдения стали появляться на улицах и дорогах, потом система опознавания лиц. Не успели обернуться, а искины уже контролируют все сферы жизни от сельского хозяйства, экономики и дорожного движения, до смыва воды в сортире.
— От прогресса никуда не деться, кроме возвращения в средневековье, — тон Иванова был спокойным и рассудительным. — А это легко достижимо. Достаточно какому-нибудь идиоту пустить в ход термоядерное оружие. Но что-то мне не улыбается жить на ядерном пепелище.
— И всё же от ядерного оружия есть польза, — продолжил Кузнецов. — Оно сдерживает глобальные военные конфликты.
— От искинов тоже пользы немало, — продолжил Иванов защищать искусственный разум. — В отличие от людей, они не подвержены эмоциям. Пока они регулируют многие сферы человеческой жизни, о глобальном конфликте можно не переживать, если только к нам не прилетят зелёные человечки.
Сауле-клон нежно погладила по плечу Ивана и сказала ему:
— Ты у меня такой опытный мужчина. И друг у тебя хороший.