Берия усмехнулся, зная о недавнем визите Мехлиса, он прекрасно понимал Сталина.
– Что под Москвой?
– Они начали действовать – установлен прямой канал к Вяземской группировке. За ночь переброшено более двухсот тонн грузов и вывезено более трех тысяч раненых.
– Какие перспективы у Вяземской группировки?
– В ближайшие три дня потери должны составить не менее шестидесяти тысяч, но при поддержке извне она сможет стянуть на себя минимум пятнадцать дивизий Вермахта при относительном сохранении боеспособности в течение двух-трех недель. Я предлагаю перебросить на плацдарм пару свежих дивизий из резерва.
– Германцы могут понять…
– Они и так знают. Потомки не удержались и умудрились ночью нанести удары.
– Как ты это допустил?
– У них своя игра. Зимину нужно обкатывать в боях новых людей. По моим данным, к нему присоединилась усиленная рота из состава отдельной бригады воздушно-десантных войск. Голодные и обозленные, потерявшие веру в будущее воины. Зимин им дал врага, накормил и дал надежду. Результат налицо. При поддержке вертолетов, тяжелых танков и систем радиолокационной разведки, великолепно себя зарекомендовавшей в боях под Севастополем, они ночью нанесли мощный удар по седьмой танковой дивизии Вермахта. Обстоятельства мне пока неизвестны, но судя по перехваченным и расшифрованным радиограммам противника, у них царит хаос.
Сталин с прищуром смотрел на Берию.
– Они там сильно наследили?
– Не сильно. Потеряли всего три машины, и те сумели отбуксировать через портал.
Сталин встал, потянулся и, пройдясь по кабинету, обдумывая сложившуюся ситуацию, сказал:
– Нехорошо наказывать людей, которые по доброй воле рисковали жизнями, уничтожая коварного врага. Вызовите товарища Зимина. Раз у него есть теперь достаточные силы, чтобы проводить войсковые операции дивизионного уровня, то не помешало бы эту силу поставить под контроль, а то какая-то партизанщина получается, не находишь, Лаврентий?
– Так точно, товарищ Сталин.
– Вот и хорошо…
Выдержав паузу, Сталин спросил:
– Лаврентий, как ты думаешь, много ли людей в Германии и в других странах знают про наш маленький секрет? И в курсе ли Гитлер, что Гиммлер и Канарис играют в свои игры, не ставя его в известность?
– Я думаю, он в курсе.
– С чего ты взял?