– А что с предателем, товарищ майор?
Сидевший рядом Санька, умявший кашу и попивающий чай, насмешливо прокомментировал:
– А вот прерывать старшего по званию, товарищ лейтенант, нехорошо.
Я с трудом сдержал улыбку. Артемьев, в белом маскхалате, в разгрузке и черной шапочке, выглядел весьма колоритно на фоне заморенных летунов, тем более он не поленился расстегнуть ворот куртки и демонстрировал свою черную морпеховскую тельняшку. Этот баламут уже строил глазки местным девчонкам, которые тоже повылазили, чтобы поглазеть на прилетевших боевиков. Летеха-особист смутился, обычно ему тут старались не перечить, вроде как власть, но мы-то и чином постарше и к руководству поближе, поэтому он только залепетал:
– Виноват, товарищ майор госбезопасности…
Я вмешался:
– Ничего, бывает.
И сделал паузу, отхлебнув чаю. Как-то мысли пошли в другую сторону, и я спросил майора:
– Иван Михайлович, а у вас кофе есть?
И натолкнулся на удивленный взгляд.
– Да в сон клонит, а нам еще всю ночь сидеть, пока «двойку» не доведут до ума, и в Москву лететь на доклад.
Майор пожал плечами:
– Откуда у нас….
– Понятно. Санька, не жлобись, доставай, порадуем летунов.
Артемьев показательно покашлял, закатил глаза к потолку.
– Давай, давай, знаю я тебя. Точно есть.
Санька порылся у себя в подсумке за спиной и достал пакет.
– Вот.
Комполка завистливо присвистнул. Это в пехоте или у разведчиков могли бы быть трофеи, а летчики в этом отношении и в прямом и в переносном смысле пролетали мимо, поэтому такие мелочи, как немецкое оружие, шоколад и другое, вызывали у них не то чтобы зависть, но нездоровый ажиотаж точно присутствовал.
– Ого, какое богатство. Смотрю, разжились неплохо.