Соорудив из ветвей подобие носилок, сердобольные лесовики уложили на них спящего, и потащили его в лесные дебри – прочь от гнилого места.
– А заль, Больса, что он зивой ишшо. Так бы съели – и все дела! – ворчал тот, которого звали Сёптей.
– Тебе позрать лись бы! – скривился Больса. – Мы селовека спасли! Се-ло-ве-ка! Ясно?!
– Чаво уз тут не ясно!
– Вот и ладуйся! Я узе ладуюсь! – и заорал хриплым голосом дикую песню собственного сочинения.
Приятель подумал – и стал подпевать. Выводя на два голоса немыслимые для человеческого уха рулады, они бойко топали в чащу леса. Дорогу эти ребята не выбирали, пёрли напролом, а потому голова лежащего нещадно подпрыгивала на буграх и камнях. К счастью для него, носилки оказались коротковаты, – и в очередной раз зацепившись руками за кусты, Коротышка остался лежать на земле. Спасители не сразу заметили пропажу.
– Слусай, казись, мы ему баску лазбили! – озадачился Сёптя, когда они по собственным следам вернулись обратно.
– Не-е! – отмахнулся беспечный Больса. – Оно так и было!
– Не было! – заупрямился приятель, и поскрёб пухлым мохнатым пальцем кровоточащий затылок Коротышки.
– Было-было! – заверил Больса, но на всякий случай теперь они перевернули свою поклажу лицом вниз.
Надо ли говорить, во что превратилась физиономия несчастного Коротышки, когда они, наконец, добрались до своего жилища?..
– Ёу-ёу-ёу!.. – испугались лесовики, стряхнув человека с носилок. – Это кто?
Но, принюхавшись, успокоились:
– Да это зе наш селовесек! И чаво это с ним приклюсилось?.. Видать, колдовство, не иначе!– сказал Больса.
– Колдовство! – подтвердил Сёптя. – Чисто сглазил кто! – и рассердился: – Какая зе гадина такое устроила, а?..
«Селовесек» тем временем пришёл в себя – то ли от боли, то ли от их воплей, – и приподнял голову, озираясь.
– Сяс мы тебя, лодимый, в полядок пливедем! Пливедё-ом!.. – пообещал Больса.
– Поплавим! – поддакнул Сёптя.
Эти два мохнатика выглядели презабавно, да и ростом были едва ли не вполовину меньше его, потому Коротышка решил не сопротивляться. Один из лесовиков скрылся в пещерке, устроенной меж корней огромного толстого дерева, и вскоре вернулся, неся деревянный ковшик и огромный нож. Не успел Коротышка опомниться, как один из спасителей захватил его голову короткими, но сильными лапами, а второй, разжав ножом зубы, опрокинул ему в рот содержимое ковша.
Невообразимая горечь обожгла его горло!