– Какая же ты сука, Алиса, – наконец обрел дар речи Беднам. Голос его был низким, он говорил тихо.
– Что? – наигранно опешила девушка, – только я недавно слышала «ты мой ангел Габриэль! Ты такая сладенькая, Габриэль!», а теперь ты говоришь мне такие вещи? Вы, мужчины, почему-то считаете неверную женщину самым мерзким созданием на свете, но если сами изменяете, то нам, по-вашему, мерзко быть не должно. Ты как половая тряпка, Крис, скольких подстилок ты обтер собой? Думаешь, мне не противно?
Беднам усмехнулся, отвернувшись от Алисы, но она упорно продолжала:
– Ах, как я наслаждалась, в ночь собственной смерти! Ведь я была там, Крис, и все видела.
Он изменился в лице, и девушка засмеялась.
– Да я все видела! – Алиса сверкнула глазами, создавалось впечатление, что она представляла себя актрисой на сцене, – мы поругались, как всегда, в тот вечер. Я нарочно тебя спровоцировала, ты повелся и разозлился, как малое дитя. До чего же тобой легко манипулировать! Я рассчитывала на это, и ты назло мне пошел в спальню с одной из горничных. Я мигом переоделась, отдала платье Чертенку Эшли, он нарядил труп, подвесил его в твоем кабинете, и он уже собирался уходить, но… – она пронзительно засмеялась, – я упросила его одним глазком поглядеть на твою реакцию. Как я этого хотела! Я же знала, что ты не сможешь заснуть после ссоры, и пойдешь швыряться документами в свой кабинет… признаться, твои слезки и весь ужас на твоем лице, отчаяние и боль согрели на мгновение мою душу, и мне так захотелось поиздеваться над тобой еще… и еще…
– Заткнись, – взревел Кристофер, теряя рассудок, – заткнись, заткнись, пожалуйста! Боги, как мне без тебя было спокойно! – он огляделся и, закатив глаза, произнес, – что вы все уставились на меня? Да, я хотел прикончить своего отца, и что с того? Я очень, очень, очень жалею, что не закончил начатое. Старики вечно вцепятся в эту власть, так боятся потерять свою напускную значимость! Вечно указывают тебе, что ты должен делать, хотя сами уже давным-давно ни черта не понимают! Что ты глядишь на меня так, мама? Я и от Нельсона с Фрэнком подумывал избавиться, но тут же быстро сообразил, что в случае, если меня самого прихлопнут, то власть захватят либо недалекие старики Альфред с Руфусом, либо надутый павлин Роджер. Жалкое зрелище.
– Кристофер, как ты мог… – подала голос перепуганная Барбара. Весь ее мир рухнул.
– Как ты мог, Кристофер, – передразнил ее граф. Его истинная сущность прорвалась, наконец, наружу, – можно подумать ты плохо знаешь меня. Не притворяйся настолько дурой. Да убей я всю твою семью, ты бы все равно прибежала, стоило бы только пальчиком поманить!
– Нет, не правда! – гордо взвизгнула Барбара.
– Правда, – усмехнулась Алиса, и весь запал госпожи Юруслановой тут же потух.
– Какая разница! – неожиданно закричала Сьюзен, вся заплаканная и явно пребывающая в нервном припадке. – Эта, – она ткнула пальцем в Полианну, – втерлась в доверие к его величеству, моему Бельти… и… и… убила его! Хладнокровно и безжалостно!
Обливаясь слезами, она набросилась с кулаками на Полианну. Та резко схватила ее за волосы и отшвырнула прочь. София-Шейла хотела броситься на помощь дочери, но ведьма обездвижила ее.
– Да что ты пищишь, малявка! – грозно проговорила Полианна, – это был вовсе не твой Бельти, он никогда бы не стал твоим. Его душа всегда принадлежала мне.
– Ты жалкая сумасшедшая прислужница! – закричала Сьюзен, – ты помешалась на нем, возомнила себя кем-то! Просто-напросто влюбилась в принца, ты ему не под стать!
– Замолкни, – прошипела она, – вам меня не понять, – девушка с размаху приложила руку к груди, – во мне течет морионская кровь! Это я подсыпала яд в десерт собственными руками – Антони лишь поставила в печь. Вся ответственность за его жизнь и смерть лежит лишь на мне. Я бы не позволила кому-то этого сделать. Я бы никогда не позволила Бельти стать твоим мужем, гнить тут, прогибаться под всех вас, выслушивать упреки за неподобающее поведение! Он был слишком наивен и чист душой, чтобы дать вам отпор! Я бы не позволила ему жить в этой клетке! Я никакая тебе не прислужница, моя семья была второй по значимости, я выше всех вас! И в отличие от ваших семей, моя имеет истинное королевское происхождение! Господин Лисц, вас интересовало, куда делся ключ от покоев Бельти? Это я его забрала. Я знала, что его замучают расспросами, но так, его хотя бы не привлекли, как подозреваемого. Сьюзен, – протянула она ледяным тоном, – мне ли не знать, как ты смеялась над Бельти со своими подружками, как только познакомилась с ним? Ты что, запамятовала, как издевалась над его деревенским акцентом и нелепым видом? Удивлена? Прислуга слышит все, даже против собственной воли. Ты назвала его «бледным уродом», я бы не простила себе, если бы такая пустышка, как ты, стала его женой.
Сьюзен ошарашено сидела на полу, вся растрепанная и обескураженная. Полианна зло повернулась к Руфусу Хазену, который немного придя в себя, тихо стоял в стороне.
– Ты, – она указала на него рукой, взгляд ее был ужасающий, ведьминский. Руфус еще больше побледнел, – это я явилась к тебе в покои. Ты и, правда, видел меня сегодня. Твоя раненая нога убьет тебя. Но медленно и мучительно. За все надо платить, не так ли?
Она жутко усмехнулась, будто самый отвратительный демон таился в недрах ее черной души. Хазен, не совладав с собой, разразился в жуткой ругани, злость овладела им. Но Полианна изменившись в лице, пронзила его своим тяжелым взглядом, и вмиг Руфусу стало нехорошо. Он начал задыхаться, чем напугал многих дам.
– Не стоит этого делать, девочка, – проговорил Кайл, подоспев сзади и поднеся нож к горлу Полианны. Ей ничего не оставалось, как ослабить чары.