Голос звучал жалобно, да и сам-то беглец выглядел, правду сказать, не ахти – весь из себя дрожащий, мокрый… Червяк, слизень – не человек.
– Встал! А ну, живо. Рюкзак сюда.
Бритоголовый! И как же он сюда успел-то? Видать, по пятам за огнем шел. Или краем поля пробрался. Да как бы ни было – а вот он, здесь. Стоит – пистолет иностранный в руке – «беретта», что ли? Щурится презрительно, над левой бровью – белесый шрам. Подбородок волевой, квадратный… Такими обычно в старых советских фильмах фашистов показывали. Ну, или полицаев.
– Счас, счас, дядечка, поднимусь…
Сидоров, когда надо, умел дурачком прикинуться. Прямо хоть в театре играй, в какой-нибудь там антрепризе… Кстати, слово это многие за ругательство принимают.
Подумав так, беглец улыбнулся, сделав все для того, чтобы улыбка казалась не наглой, а совсем наоборот – заискивающей, жалкой.
Покивал, кинул рюкзак к ногам бритоголового… Еще трое бугаев подошли. С автоматами, в камуфляже. Что ж…
– Теперь – оружие. Медленно! Что там у тебя – пистолет, нож…
– Наган, дядечка… Ножик тоже есть, как же в лесу без ножа-то? В кармане, ага…
Вытащил Алекс и наган, и нож, все осторожно в травку положил.
Один из верзил с разочарованным видом поковырялся в рюкзаке беглеца:
– Господин майор! Тут одна тушенка. И еще хрень какая-то…
– Черт с ним. – Лениво отмахнувшись, майор вперил взгляд в Алекса. – Еще оружие есть? Советую со мной не хитрить – чревато.
Сидоров виновато покусал губы:
– Еще кастет, дядечка. В кармане.
– Ну так вытаскивай!
Бритоголовый усмехнулся, хмыкнули и все остальные. Четверо против одного – мокрого, униженного, дрожащего. Кого им тут опасаться-то? То-то и оно. Расслабились парни… А между прочим – зря!
В кармане-то у беглеца «зуда» была! Вымокшая, но… Алекс молился сейчас, чтоб сработала. Сунул руку в карман, сжал несколько раз между пальцев.
Где-то за полем загрохотали беспорядочные выстрелы, послышались крики. Физиономия майора сначала сделалась бледной как мел, но тут же налилась кровью. Видно было, как бритоголовый борется с собой, вернее, с тем, что на него накатывало. Видать, сталкивался уже с «зудой», приходилось.
– Оружие бросить! Живо! – быстро скомандовал главарь.