Сталкеры принюхались, пытаясь уловить оттенки запахов разложения.
— Давай Танцор, кажи науку, каким путем отсюда ползти, — сказал Шурин почти весело. После вчерашнего случая во время выброса они как-то проще смотрели друг на друга.
— Показываю! — в тон ему ответил сталкер, и ловко выбрался на поверхность. Поднял винтовку в боевое положение и застыл.
— Что не так Танцор? — тихо спросил его Шурин, и, дождавшись пригласительного взмаха руки, выбрался на поверхность. За ним с трудом и почему-то тяжело дыша выбрался Кран. Вся троица разом замолчала.
От вчерашней картины не осталось и следа. Ни одного труппа мутанта или человека. Все прежнее поле боя засеяли аномалии. Аномалии начинались там, где они повстречали первых павших кровососов и тянулись до самого Рыжего Леса. Ширина полосы, очевидно была метров пятьсот, а длинна… километра два или три. Стоявших танков не было видно из-за постоянного преломления света и воздуха. Только сейчас, как будто бы нехотя появился звук, постепенно увеличиваясь до ожидаемого фона. Аномалии скворчали, шипели, потрескивали. Толкались, делили зоны влияния. Некоторые из них, было видно, явно двигались на несколько метров взад и вперед, подбирая и разнося в дребезги то, что не подобрали их товарки. Но зато, взамен гор разлагающихся трупов, исчисляемых тоннами мяса, среди сотен и тысяч пульсирующих аномалий красовались артефакты. Полупрозрачная игра всевозможных цветов под ранним утренним небом Зоны. Большие и маленькие, яркие и тусклые, прыгающие словно заведенные и важно раскачивающиеся на одном месте, все было создано одним выбросом. Зона убрала могильник, раскрасив его своими цветами, цветом энергии, пусть не такой понятной, но жизнью, жизнью аномалий и порождаемых ими артефактов.
Сталкеры затаив дыхание смотрели на это чудо. Такого зрелища пожалуй никто не видел. Все что находилось внизу казалось странным чужим миром, в котором ходят тени, из дома в дом, из мира в мир там же среди аномалий. Хотелось слушать и слушать то о чем потрескивают и перешептываются воронки, карусели, жарки, трамплины, кислотные симбионты и еще несколько десятков видов аномалий шумной толпой заселивших новое место и празднующие новоселье, перекидывая друг другу и обратно артефакты, напоминающие детишек отбегающих и возвращающихся к родителям. В кажущемся хаосе, несмотря ни на что присутствовала какая-то синхронность, она создавала иллюзию единого организма, общий приглушенный шум и множественные движения успокаивал и гипнотизировал. Казалось в этом месте и под этим небом не может быть ничего кроме радости и покоя.
— Эх, Поляка нет, — вздохнул Шурин.
— И Транзита, — добавил Кран.
Отряд замолчал, снова переживая утрату. Шурин достал ПДА отбил сообщение Строгому о новом месте для сбора артефактов и посмотрев на перепачканные лица людей, не сдержал улыбки.
— Ну что, обезьяны, пошли что ли?
— Сам ты обезьяна, — для порядка обиделся Кран. — Как говорил Транзит, ехали.
Троица, перевешав и проверив рюкзаки, двинула обратно на Военные склады. Шурин шел впереди, плавно покачиваясь в такт шагу, изредка вглядываясь в оптический прицел СВД, за ним шел Танцор, Кран замыкающим. Окрестности, как это ни странно изобиловали следами сталкеров. Ну что значит изобиловали следами? Через каждые триста — четыреста метров Шурин сначала с удивлением, а потом с возмущением присаживался и указывал на следы сталкеров.
— Ты погляди Кран! — наконец возмущенно не выдержал он, — только что выброс отгремел а эти проныры тут как тут! И когда только узнать успели?
Гулко вжикнул сообщением ПДА Шурина. Он поднял наладонник и несколько минут читал сообщение. «Видимо очень важное сообщение» — подумал Танцор, видя растерянное лицо свободовца.
— Кран… — наконец подал голос Шурин, — у тебя на ПДА какое число?
Кран поднял свой наладонник.
— Двадцать пятое десятого месяца, — ответил Кран.
— А у тебя Танцор? — спросил Шурин.
— Двадцать пятое, — ответил Танцор.
— И у меня двадцать пятое. — Тихо произнес Шурин, а вот Строгий спрашивает, где мол нас почти две недели носило, и пишет что сегодня уже десятое ноября и… — Шурин замолчал, собираясь с мыслями и духом, собираясь сообщить что-то тяжело дающееся для понимания, — и, Строгий говорит, что расстреляли нас долговцы на выходе из Темной Долины…
ebooksa