Квантовая запутанность

– Как бы то ни было, Николай, но они имеют право вернуться. Так и в контракте у каждого колониста записано: если колония встретится с местным населением и вступит с ним в конфликт, то колонист имеет право вернуться на Землю. Все причины налицо. Так что, требования колонистов законны.

– Ты, действительно, считаешь, что овалы и есть разумные жители этой планеты? – Смолянинов состроил удивлённую гримасу.

– Я не знаю, кто они и насколько разумны. Это пусть определяет научный совет. Но конфликт налицо. – Твёрдым голосом произнёс Антонов. – Ты не знаешь, что со стерео? У меня оно уже несколько дней молчит и совершенно не представляю, что происходит в колонии. – Он покрутил головой.

– Мне некогда его смотреть. – Смолянинов мотнул головой в ответ. – Я в своей каюте уже несколько дней не был. Жена и дочь, как и ты сейчас, сюда приходят на меня посмотреть. Знаю лишь то, что овалы, теперь висят не над кораблём, а носятся над лесом вокруг посёлка. Что они там ищут, никто не знает. Но это дало возможность почти всех строителей эвакуировать из посёлка и с потерей памяти колонистов сейчас у нас нет. Хотя Шатова требует, чтобы строители возобновили работу, но желающих отправиться в посёлок не находится.

– Что ж, Николай, спасибо за информацию. – Антонов, состроив гримасу, покивал головой. – Пойду ещё пройдусь по кораблю. В каюте насиделся за последние дни, больше, чем за все дни пребывания на Кентауре. – Повернувшись, он направился к выходу из медлаборатории.

– Если будут новости, заходи, поделишься. – Произнёс ему в спину Смолянинов.

– Непременно. – Произнёс Антонов не оглядываясь и вышел в коридор.

Но прогуляться по кораблю ему не довелось. Едва он свернул в следующий коридор, как перед ним, будто выросли из пола три десантника, в шлемах с опущенными стёклами.

– Тебя требует к себе госпожа Шатова. – Грубым, незнакомым Антонову, голосом произнёс один из них, самый низкий, стоявший по центру.

– С кем имею честь разговаривать? – Вытянув губы в широкой усмешке, поинтересовался Антонов.

– Тебе это знать незачем. – Всё тем же грубым голосом, произнёс всё тот же десантник.

– Тогда я никуда не пойду. – Со всё той же усмешкой, Антонов покрутил головой.

– Не пойдёшь, потащим за ноги. – Средний десантник сделал быстрое движение к своему поясу и у него в руке оказался раппер, направленный на Антонова.

– Если только так. – Антонов дёрнул плечами. – Куда идти? – Он вопросительно взмахнул подбородком.

– Иди за мной. – Произнёс стоящий посередине десантник и резко крутанул головой, на стоявших рядом с ним десантников. – Идите сзади него. Попытается убежать – стреляйте.

Повернувшись, он быстрым, но не широким шагом направился по коридору в обратную сторону.

Они долго петляли по коридорам корабля, пока наконец Антонов не понял, что идут они не в офис начальника колонии, а к корабельной тюрьме.

Антонов знал где она находится, но за все годы, проведённые в пути к Кентауре, ни разу в ней не был, считая недостойным для себя её посещение, как и вообще недостойным нахождения тюрьмы на колониальном корабле и потому, как она устроена, знал лишь понаслышке. Насколько ему было известно, за всё время пути, в тюрьму был препровождён лишь один колонист, который в ней и провёл-то, всего несколько часов.

Когда идущий впереди десантник ткнул в пластинку идентификации тюремной двери и вошёл в образовавшийся проём, сердце Антонова невольно сжалось от всплывшей, вдруг, мысли, что из этой двери он больше не выйдет. Состроив гримасу уныния, он вошёл в проём тюремной двери.

Шатову он увидел сразу же, едва оказался в тюремном коридоре: она стояла напротив одного из дверных проёмов, смотря в него, но видимо услышав шаги, повернулась на их звук. Идущий впереди десантник, направился к ней. Антонов пошёл следом. Подойдя к Шатовой, десантник стал рядом с ней и повернулся лицом к Антонову. Антонов остановился в трех шагах перед Шатовой.