Атмосфера

В камере к тому времени уже победила юность и в тот момент, когда Вован в одно движение по медвежьи прыгнул за порог и захлопнул за собой дверь, Феденька рванул рычаг крайнего правого самого крупного темно красного рубильника. В блесках отсвечивающего со ступеней фонаря под рубильником загорелась красная лампочка и прямо в уши, будто из наушников завыл сигнал тревоги. Тут все окончательно смешалось. Кричали немым криком девушки, что-то доказывая и указывая на камеру, безголосо хрипел Мадьяров, мальчишки в ужасе сидели на полу один против другого, согнувшись и зажав руками уши. Происходящее в камере не видел никто, Все, кроме Мадьярова, застывшего к ней спиной, оказались в этот момент на приличном от нее расстоянии. Возможно, это их и спасло. Людям показалось, что перед громом взрыва перекрывая вой сирены, они услышали еще один громкий звук – металлический треск. И в ту же секунду оглушительно рвануло. Свет взрыва ослепил всех. Но сила взрыва взметнулась вверх, легко пробив потолок и в значительной степени ушла в высоту дома. Взрывная волна задела одного Мадьярова, отбросив его все под ту же лестницу. На фоне световой вспышки он летел к стене кубарем, по направлению вверх, но не ясно на голову или на ноги в итоге приземлился, когда ступени его остановили. Остальные поперечного воздействия взрыва как удара не ощутили, зато на них тут же посыпались разорванные глыбы перекрытий и металлические осколки. Через несколько минут пыль немного улеглась и, изрядно перепуганные люди открыли глаза, пытаясь сориентироваться.

И все же от взрыва серьезнее всех пострадал, не Мадьяров, а Вован. На его справное крутое плечо свалился внушительных размеров булыжник, который он в сердцах смог сбросить и отпихнуть от себя. Вован сидел, стонал, качаясь из стороны в сторону и прижимая к себе здоровой левой рукой бессильно висящую правую. На остальных попали, в основном осколки не травмоопасных размеров. Каждый ощущал, что, кажется, жив, но вновь упавшей на раскореженное помещение темноте никого больше не видел.

Нелли интуитивным движением стряхивала пыль с волос, в косе Поленьки застряли мелкие камушки. Но она, натолкнувшись ладонью, выбирать их, не стала. Она, как сидела на корточках, так не разгибаясь, переступив пару раз, нащупала брата – Феденька, Феденька, что болит, где болит?

Федор потряс головой – ничего, нормально, только чего й то тошнит и нос… Поленька бесполезно оглянулась на шевеление за спиной – целы?

Нелли уже поднималась на ноги и искала глазами Мадьярова. В зале после ослепительной вспышки взрыва стало еще темнее, и теперь даже его силуэт не угадывался.

Олежек, где ты? – позвала Нелли негромко. Ты живой? Милый мой, да как же так? Так глупо! Следы снова полились из глаз, она испуганно ждала хоть какого-то ответа и мелко переставляя ноги и спотыкаясь на каждом шагу, шла к тому, что осталось от лестницы. И тут…и тут она вспомнила и встала как вкопанная… Поленька – оглушительно закричала она в следующую секунду – бери детей и беги отсюда – я его задержу!… если живой.

Нелли почти дошла до деревянных обломков лестничного крепления, когда ей навстречу поднялся Мадьяров. Высокая, едва угадываемая без лица фигура. И шорох по полу, будто отдельный, не связанный с его движениями.

Нелли загородила спиной Поленьку и детей, крикнула – скорей, в окно! – и широко развела руки в стороны, стараясь занять наиболее устойчивое положение. Сейчас она боялась только одного, что не сможет удержать своего вероломного любимого хоть какое-то время. Он просто сомнет ее – оттолкнет, собьет с ног, а потом схватит детей и передушит их как кутят. Так вот оно что – они с немцем заодно! Они вместе все это задумали. Оба они – ненормальные садисты. А как легко он оплел ее, как быстро охмурил и одурачил. У нее наверное на лбу написано – очень хочу замуж! И надпись эту, небось, за километр видать. Легче добыча – только самоубийца, которая сама себе пулю в висок метит или петлю на шею накручивает. Ох и посмеялись же они надо мной! А я то дура, какая же я дура! Нет, не упасть, только не упасть. Я схвачу его за руку, за ногу. Я вцеплюсь в него зубами. Не отпущу, не пропущу. Если я сейчас позволю себе ослабнуть, мне потом не жить! Олег, стой!

Внутри Нелли распластался страх, по ее голове гуляли сквозняки, холодя лицо и шевеля волосы, но она не позволила себе взглянуть вверх, а страх внутри сжала в комок и принудила себя пошевелиться. Она сделала последний разделяющий шаг и со всей силы вцепилась Мадьярову в воротник куртки, стараясь не прикасаться к коже. За спиной она слышала шум и звуки Поленькиных команд. Даже на таком расстоянии лицо Мадьярова было не очень хорошо различимо. Зато его голос оказался неожиданно раздраженным.

Неллька, ты что, с ума сошла? Отцепись от меня, нет ну надо же! Я же сто раз талдычил, объяснял, ты хоть что-нибудь запомнила?

Что ты натворил, безумный? Неужто ты и впрямь такой извращенец? Как же так? Как ты мог? Тебе обязательно нужно убивать людей?

Неллька, ты сдурела! Что ты несешь?

Нелли слышала сзади возню. Однако звуки ее никак не удалялись. Она не оглядывалась, толи боялась упустить Мадьярова из виду, толи просто понимала бесполезность что-либо в этой темнотище разглядеть.

Еще через секунду за ее спиной выросли люди. Поля! С надрывом кричала Нелли, не поворачивая головы, я же просила – скорей, я долго его не удержу.

Мы никуда без тебя не пойдем – пусть и не совсем спокойно, но достаточно твердо отозвалась подруга.

Поля!

Федор не уходит без меня, а я не уйду без тебя.

Нелли зачем-то потребовалось узнать мнение третьего не желающего спасаться бегством – а Вовон?

А Вован, как всегда молчит и пыжится – ни к селу, ни к городу хихикнул Федор.

А ну, всем заткнуться! – рявкнул Мадьяров – нет вы только поглядите на них! Они изволят хихикать. Да вы оба просто два малолетних придурка! Нет, у меня нет слов! Сперва вперлись куда не звали – в чужой дом. Потом еще и в барокамеру влезли, совсем ничего ни в чем не разбирая. Вам это вам что? Карусель? Какой идиот ломится в аппарат неизвестного назначения, жмет непонятные кнопки, а потом еще дверь за собой прикрывает? Вот придурки! Ну не придурки? Нет, я таких придурков в жизни не видел!