— Да? — усмехаюсь я. — За базар отвечаешь?
Лысый молчит.
— Я тебе, Гвоздь, напомню, на всякий случай, — продолжаю я, — недавно по хатам маляву от воров кинули. Японец подписал, Дато Ташкентский, Авоська, Паша Цируль и ещё ряд не менее авторитетных людей. Забыл, что в ней было сказано?
Лицо Гвоздя смурнеет. По виску ползет, оставляя прозрачную дорожку, капля пота. Но уголовник продолжает хранить молчание.
— Так я тебе напомню, ещё раз, — насмешливо смотрю на стушевавшегося лысого. — «Привет всем бродягам и путевым пацанам. В первый раз попавшим объясните уклад и правильный образ жизни Дома нашего. Не допускайте беспредела. За него придется держать ответ. Каждый опущенный или зашкваренный по беспределу, это пятно на деле воровском и работа на оперчасть». Всё понял?
— Я не беспредельничал, — бормочет лысый, — и…
— Ты именно беспредельничал, — обрываю его. — Пацан на хате в первый раз. Ничего не знает. А вы, вместо того, чтобы уклад ему объяснить, как жить нужно в доме, сразу зашкварить и опустить попытались. Ты прямо с порога начал его в петухи определять и Анку не остановил, когда она грабли свои дырявые к нему тянула. Но если хочешь, можем спросить у людей, что маляву подписали. Изложим ситуацию, и попросим рассудить по понятиям.
— Не надо, — выдавливает Гвоздь. — Я всё понял. Косяк упорол.
— Вот и ладушки, — покладисто соглашаюсь я, — Эй, парень, как тебя кличут, Ашот? Чего у входа встал? Сюда иди. Здесь недалеко место свободное есть.
В зал успеваю попасть только вечером в четверг. Василий Петрович, держащий на лапах здоровенного мужика, останавливается. Делает движение рукой «отдохни, мол». И подходит ко мне.
— Чего так поздно? — ворчит он.
— Так работаю же, в шесть только освобождаюсь, — виновато развожу руками. — По-другому не получается.
— Ладно, сегодня я с Олегом занимаюсь, время у тебя до половины десятого есть. Перчатки купил?
— Не получилось пока. На выходных думаю за ними съездить в спорттовары.
— А справку получил?
— Тоже не успел. Но к следующему посещению, обещаю, будет.
— Смотри у меня, — тренер грозит пальцем. — Перчатки сегодня дам, а без справки в следующий раз не пущу. Понял?
— Понял, — вздохнул я. — Принесу, обязательно.
— Ладно, иди, переодевайся, — тренер теряет ко мне интерес, и отходит к здоровенному мужику.
В раздевалке было пусто. Крепкий парень, стоявший в другом углу, скользнул неодобрительным взглядом по моим татуировкам, но промолчал, быстро подхватил сумку и вышел. Так что переодевался я в полном одиночестве.