Приемный

— Вот и отлично. За предательство Ордена мы приговариваем тебя к смерти! — Рыжий переложил нож в правую руку и двинул ко мне. — Приговор вступает в силу прямо сейчас!

Глава 7. Сфера

За последние двадцать четыре часа я испытал столько стрессовых ситуаций, что все не упомнить. Однако они прошли без приступов, если не считать случившегося в комнате Прозрения. Но ведь в конечном счёте именно приступ привёл меня к сфере. Совпадение? Что, если мои проблемы со зрением или панические атаки, как их обозвал доктор, не были приступами? Что, если всё это время я чувствовал что-то другое, но намеренно это гасил?

Рыжий приближался, покачивая окровавленным ножом. Я повернул голову влево — там свобода и дорожка к воротам, но на пути стоит Чёрная рубашка. Посмотрел направо — лестница наверх. Выбирать не из чего.

Я ломанулся вправо, но Рыжий будто этого и ждал. Он перерезал мне путь к комнате, едва я оторвал ногу от пола. Взмах ножа, скользящий звук кофты, и что-то мокрое стекает по рукаву.

Спустя пять секунд накатила обжигающая предплечье боль, но прежде я засмотрелся на оставленный в воздухе след. Вместо привычного красного шлейфа, который подсвечивал удары людей с энергией воздействия, я увидел помесь красного с фиолетовым. Будто двухцветный флаг мелькнул в воздухе и исчез. Кажется, мастер не только зомбировал парней сказками про всемогущих Иксов, но и наделил их дополнительной силой. Такое возможно?!

— Я сразу тебя раскусил! — оскалился Рыжий. — Ты даже не удосужился дотронуться головой до перекрестья, отдавая почесть Иксу! Мерзкий предатель!

Не дожидаясь, когда Рыжий ударит ещё раз, я встал ногой в мусорное ведро и швырнул его. Обёртки от еды, пластиковые контейнеры и обрезки курицы прилетели Рыжему в грудь, а бороду обрызгал кефир из недопитого пакета. Я сделал ложный бросок вправо, куда сбитый с толку Юра и полоснул, а сам обошёл его слева, толкнул в стену и взбежал вверх по лестнице. Ступая на последнюю ступеньку, я почувствовал, как что-то ударилось в спину. На миг заняло дыхание. Обернулся. Рыжий поднимался по лестнице, а внизу стоял Кирилл с вытянутой в мою сторону рукой.

— Наверх! — взревел Рыжий, и Иксы последовали его приказу.

Я ввалился в комнату, закрыл дверь и повернул замок. В глаза непривычной резкостью ударили предметы: шкаф, тумба, настольная лампа. Я постарался как можно быстрее избавиться от приступа. Начал считать, но формы и цвета мебели наоборот — становились вся ярче, острее, агрессивнее. Ещё немного и я не смогу различить ничего в общем хаосе смешавшихся предметов.

Повернулся к окну. Построил мысленный маршрут: два шага по полу, прыжок на кровать, подоконник, левая створка. Спустя секунду приступ накатил с необычайной силой. Когда-то давно что-то похожее случалось со мной в интернате, но каждый раз такие приступы заканчивались потерей сознания. В этот раз я почти ничего не видел, но продолжал думать.

Дверь трещит и едва не разваливается после первого удара. На пол летят деревянные плашки, и сыпется отбитая штукатурка. Я сощуриваю глаза, пытаясь рассмотреть ранее придуманный маршрут в окно, но ничего не вижу. По второму грохоту в дверь примерно определяю, что стою лицом к стене. Слишком поздно… Третий удар вваливает в мою комнату деревянные обломки, которые десять секунд назад были дверью. На пороге показывается Рыжий, я его не вижу но… чувствую?

В случившемся дальше, я буду разбираться позже. Хотя кое-что я понял и по прошествии всего одного мига. Тут точно не обошлось без вмешательства той оранжевой штуки, которая заполнила мою сферу…

Будто по щелчку пальцев предметы встали на свои места, зрению вернулась резкость, слуху — четкость, дыханию — размеренность, движениям — уверенность и сила. Мир вокруг приобрёл оранжевый оттенок, будто я смотрел на него через фильтр.

Рыжий делает выпад на правую ногу и заваливает корпус вперёд, намереваясь проткнуть мне живот. Я ухожу вправо. Получается чуть быстрее, чем осознаю сделанное. Помогаю Юре пристыковаться носом в торец кровати. Обхватываю за шею и толкаю вперёд под сопровождение оранжевого шлейфа, который тянется из моих пальцев.

Ожидаю увидеть жёсткое столкновение, болезненный отскок и фонтан крови на белом пледе, но… Башкой Рыжий проламывает деревянный торец, сносит удерживающие плашки и забуривается под матрац, будто плуг в мягкую землю. Пару раз дёргается, пытаясь скинуть с себя наваленную груду обломков, а после затихает.

Поворачиваюсь к двери, по лестнице взбегают Кирилл и Федя. Подхватываю с тумбочки чёрный камень с выточенным белым перекрестием — фирменную статуэтку Иксов, перекидываю из левой в правую и запускаю в Федю.

Помнится, он боялся, что его порежут на органы. Если раньше кого-то могли заинтересовать его тонкие аккуратные губы… больше нет. Подсвеченный шлейфом камень улетает в проём двери и через долю секунды распыляет вокруг лица Феди красное облако. Мелкие брызги крови, похожие на морской бриз, разбавляются крупными бордовыми каплями. Федя заваливается на спину, летит вниз и притормаживает поднимающихся следом Камня и Дениса.

Кирилл вскакивает по последнюю ступеньку и закусывает губу, накачивая правый кулак красным свечением. Я выхожу через дверной проём и приближаюсь, чем обламываю его смачный размах. Удар получается скомканным и даже не кулаком — предплечьем в шею. Вскидываю две руки одновременно, левой блокирую удар, правую выкидываю вперёд, согнутую в локте. Раздаётся глухой стук, после которого Кирилл отлетает в сторону, рушится на пол и раскидывает в стороны руки.

Камень с Денисом избавились от Феди, позволив тому скатиться по ступенькам вниз. Я бросаю взгляд на перила. Увесистый брусок поддерживается изящными чёрными стойками. Если подать корпус вперёд, выкинуть бедро и добавить оранжевого эликсира, можно одним ударом срубить штук семь, затем дёрнуть освободившийся брусок в сторону и перекрыть проход.