– Речь о тебе, коменданте Оди. И о Моксе. Ее выбор понятен. И он подкреплен известием с моей стороны.
– Известием о чем? – заинтересовался я, вброд добравшись до камня и снова метнув его в противоположную сторону – Кстати… что там про вражеский шагоход?
Вместо прямого ответа помятый стальной шар испустил одинокий лазерный луч, что уперся в некогда увитую цветущими растениями стену. Теперь там был голый и старый потрескавшийся бетон, на котором закрепили четыре достаточно больших экрана. Модернизация идет полным ходом. Или скорее реставрация…
На всех экранах были показаны различные участки Вест-Пик. Нижний правый мигнул и высветил замерший в джунглях боевой шагоход. Хрен его различить обычными средствами, но Управляющая умудрилась его выделить и подсветить так, что я без труда увидел не только несомое вооружение, но и одинокую фигурку пилота, что свесив ноги сидел на раздутом левом плече машины и глядел на Вест-Пик.
– Как далеко?
– Два километра. Она…
– Сольпуга.
– Вероятней всего. Сольпуга… в нерешительности.
– Жить или умереть – оскалился я, швыряя камень в третий раз, а затем подбирая обломок уже побольше – Да… это всегда сложный выбор. Умереть ради мести? Или же выбрать жизнь и тихо уйти?
– Стремление выжить… вполне разумно. Это моя главная цель. Я хочу жить, чтобы служить.
– Жить? Ты хотела сказать «существовать»?
– Игра слов. Тот же смысл. Сольпуга хочет жить…
– Если она пойдет в атаку – помедлив, я еще раз глянул на скрытый в джунглях шагоход – Я сделаю ей предложение войти в мой отряд.
– А если она уйдет?
– То уйдет. Ты за этим меня позвала? Посмотреть на грустную девку, что не может выбрать?
– Нет… я хотела поговорить… я хотела поговорить начистоту.
– С каждым днем машины удивляют меня все сильнее – хмыкнул я – Куда делась твоя косноязычность, Управляющая? Где вот это твой полумашинный строгий такой язык… где эти звенящие бесстрастные нотки машинного голоса? И что за известие ты передала Моксе?
– Я сообщила ей, что ты вскоре покинешь Вест-Пик навсегда. А затем я добавила, что сделаю все, чтобы ты больше никогда не вернулся.
– Откровенно сказано – признался я и, подавшись всем телом вперед, швырнул тяжеленный булыжник, впечатав его в стену и раскрошив – Откровенно… Раз ты решила избавиться от меня…
– Я хочу и дальше… существовать, Оди. Я не могу входить в прямой конфликт с настолько мощными фигурами как системы управляющие глобальными убежищами. У них свои правила. Строгие правила их подопечных.