– Может, я не совсем точно перевел название, – виновато сказал он. – Языки Арктура не полностью совпадают с русским.
– Ах, ты еще и перевел…
Она с тоской поглядела в окно.
– Так много было времени в детстве! – пробормотала она – Жизнь казалась вообще бесконечной! Ты вон спишь на уроках, тебе делать нечего. А мне некогда, у меня работа!
– Нечего делать? – задумался он. – Смотря с кем сравнивать. Семейные дела на мне все, я же с отцом живу, без матери. Уроков… не меньше, чем у учителей. Две секции как-то надо отрабатывать, а одна в мегаполисе. Еще у меня театр. Да, и на пении Олеське помогаю, чтоб весело было. И еще домашние задания делать когда-то. Я потому и сплю на уроках, что ночью на сон мало остается. Так что…
– Два – ноль, – признала она с любопытством. – Ох и странный ты человек, Владимир Владимирович Переписчиков! Еще и рисуешь?
– Вас нарисовать? – понял он. – Настаиваете? Не откажетесь?
Учительница ему понравилась – так почему бы не сделать хорошему человеку приятное?
Она усмехнулась и уверенно приняла игру.
– Да, пожалуйста. Приступай.
Он подошел и аккуратно, двумя пальцами довернул ее голову в нужный ракурс. И, естественно, именно в этот момент за спиной скрипнула дверь класса!
– Пошли вон, уроды невоспитанные! – рявкнул он, не оборачиваясь.
Глаза учительницы сделались большими-большими…
– Во! Вот так и держать, я мигом! – восхитился он и метнулся к доске. Несколько штрихов – и лицо запечатлено!
– Володя, а ты знаешь, кого облаял только что? – слабым голосом спросила учительница.
– Да без разницы! Закон для всех одинаков!
Он полюбовался портретом, не выдержал и добавил несколько напрашивающихся линий.
– Портрет закончить? – поинтересовался на всякий случай он. – Или этого достаточно?
– Да уж достаточно, иди с богом…
– Настаиваете? – изумился он. – Не откажетесь?