Ассимиляция

— Проклятие, ты сказала фамильное проклятие. Хотелось бы узнать об этом поподробнее.

И принцесса поведала загадочную историю. Пятьсот с лишним лет назад между королевством Вахатара и соседним островом Согото произошел военный конфликт. В результате государство было разгромлено и остров был включен в состав королевства. Из дворца тамошнего правителя было изъято множество трофеев. В их числе красивая шкатулка с магическим артефактом непонятного назначения. Небольшой цилиндр, от которого сильно фонило магией, успел пройти через десятки рук подданных тогдашней королевы, прежде чем оказаться в её царственных ручках. Как только это произошло, артефакт полыхнул, как утверждают древние хроники «черным светом». Королева упала в обморок, а через неделю начала очень быстро набирать вес. Более того, её кожа стала излишне восприимчива к солнечному свету.

С тех пор избыточная полнота и аллергия к яркому дневному свету, выраженная появлением на коже незаживающих волдырей, стали проклятьем королевского рода и передавались из поколения в поколение с исключительным постоянством. Если от солнечных ожогов удалось избавиться путем нанесения на кожу магических татуировок, от избыточного веса не помогали никакие микстуры и заклинания. Попытки банально ограничить количество поедаемой пищи царственными особами приводили к тому, что они сходили с ума и превращались в овощ.

Для изучения проклятья и разработки методики борьбы с ним приглашались виднейшие светила всех магических направлений, но все без толку. Каждый очередной отпрыск королевского рода до десяти лет радовал родителей и подданных здоровым и крепким тельцем. Затем включался какой-то скрытый внутри механизм, и ребенок будто с цепи срывался, начинал поглощать пищу словно не человек, а свинья, в результате к пятнадцати годам превращался в уродливую тушу, к тому же страдающую от солнечного света. Люди с таким проклятием долго не живут, как правило, редко дотягивают до пятидесяти. Матери Кариэль скоро стукнет сорок пять, то есть принцессе до восшествия на престол осталось не так уж и много времени. Если, конечно, я не попытаюсь избавить и правящую королеву от проклятого недуга.

После этих слов девушка с надеждой посмотрела мне в глаза. Так, намек понял. Попробую что-нибудь придумать.

— Дерца, у тебя есть какие-нибудь идеи на этот счет?

— Пфи, — мысленно усмехнулась нейросеть, — тоже мне проблема! Нанитовый коктейль всё ещё находится в организме девушки. Возьми её руки в свои и подержи немного, чтобы я слегка перепрограммировала колонии нанобиотов таким образом, чтобы Кариэль могла, в свою очередь, нанести комплекс нанитовых фабрик на поверхность кожи реципиента. Не волнуйся, это будут интервенции нанитов исключительно в организмы, страдающий нарушениями, вызванными специфическим псионическим вмешательством в генетический код королевской фамилии Вахатара. Через полгода нанобиоты будут выведены из организма твоей партнерши. Надеюсь, за это время ей удастся коснуться всех больных сородичей.

Я так и сделал. Минут десять держал ладони Кариэль в своих руках. Пока нейросеть совершала необходимые манипуляции, я объяснил, что в течение полугода она должна повидать всех страдающих от проклятия родственников, крепко взять человека за руку в районе запястья и от все души пожелать ему избавления от недуга.

— Это не магия, Кариэль, это технологи Древних. Как оно работает, я и сам толком не понимаю. Но работает, и ты сама в этом успела убедиться. В твоем распоряжении шесть месяцев и не более того, постарайся учесть данный момент.

Мои слова без каких-либо ненужных вопросов и уточнений были приняты на веру.

— Управлюсь намного быстрее, на каникулы поеду домой, там всех и увижу, — девушка едва не запрыгала от радости, — Влад, огромное тебе спасибо! — И чмокнув меня в щечку, игриво шепнула на ушко, обдав горячим дыханием: — А сегодня вечером мне будет дозволено заглянуть на огонек к своему учителю? Уж очень понравился твой курс, я хотела бы за оставшийся до отъезда срок освоить его полностью.

Предложение принцессы было воспринято мной с энтузиазмом. Мы договорились встретиться после соревнований, а далее решим, что делать. Засим и расстались.

Глава 10. Зачеты, экзамены и еще кое-какие моменты приятные и не очень

— А, Вовка, привет! — Сойжин Тургенов шестнадцатилетний бурят и главный заводила в нашей компании радостно оскалился всеми тридцатью двумя крепкими белыми зубами. — Чо притаранил?

Я подошел к костру вокруг которого примостились с десяток славных корефанов по мальчишеским забавам из местных и скинул с плеч тяжелый рюкзак. На углях практически прогоревшего костра на здоровенной чугунной сковороде доходили до кондиции с полдюжины приличного размера омулей, источая умопомрачительные запахи жареной рыбы.

— Вот, парни, днюха у меня. Проставляюсь.

Сойжин ловко поднялся на ноги, подскочил к рюкзаку. Характерный звук разделяемых липучек и плоская физиономия приятеля озарилась лучезарной улыбкой.

— О! Пивко! О! Конины два пузыря! Лучше бы водку принес, батя грит, что коньяк клопами воняет.

— Дурак твой батя! — Встрял в разговор другой мой приятель Жалсарай Жумаметдинов ярый спорщик, имеющий собственное мнение по любому вопросу. Он взял бутылку коньяка в руки и поднес к физиономии товарища. — Гля, Сойжа, видишь золотую буковку «N» с короной и надпись: «когнак, камюс, наполеон» — это означает, что не какой-нибудь паленый Шустов из сельмага, а самый настоящий французский Наполеон. — Затем перевел взгляд узких темных как ночь глаз на меня и озабочено спросил: — Вован, ты уверен, что твой дед не узнает о пропаже?

— А, ерунда. Не парьтесь, пацаны, у нас этого добра немеряно. Как кто приезжает в гости, так везет бухло чуть не ящиками. Дед пьет исключительно самогню собственной выделки, да и то нечасто, в основном пивком балуется после баньки. А самогон только со своими корешами, когда нагрянут с ночевой.