– Какой же ты неуклюжий! Папе бы тоже понравилось!
Но Роджер не смеялся. Он попытался встать, но его голова кружилась, и ноги не слушались.
– Лара, – обратился он к сестре, – помоги встать.
– А сам ты теперь не можешь? Перетрудился?
– Мне больно.
Лара медленно подошла к брату и помогла ему подняться. На груди Роджера краснело пятно. Лариса оторопела:
– Ро, это что еще? – она много слышала о том, как ранятся стеклом, сама была ранена не раз и умела оказывать первую помощь себе. Но на теле другого человека, тем более родного, эта рана напугала ее не на шутку, – Руководи, что надо делать. Ну и кровищи тут!
Вся рубашка Роджера стала черно-красной от пыли и крови. Лариса достала осколок стакана из груди брата и оставила его лежать на полу.
– Я скоро вернусь, жди, – с этими словами она выбежала из домика.
Через пятнадцать минут она уже вернулась с ведром чистой холодной воды.
– Тут речка недалеко. Нужно внести на нашу карту, – говорила Лариса, промывая рану брату, – Скоро домой пойдем, а завтра вернемся.
Роджер кивнул и закрыл глаза.
– Только попробуй уснуть, – прикрикнула на него Лариса, – я, конечно, сильная, но не на столько, чтобы твою тушу тащить! – она поставила ведро в соседнюю комнату, где полы были более влажными, – Если что, я сижу на улице, – вышла и села на лестницу, прикрепленную к толстому стволу ели.
На следующий день Роджер и Лара снова пришли к домику.
– Ты слышал, как она со мной сегодня разговаривала?! – кричала Лара, – Слышал бы ее наш папа!
– Знаешь, я бы тебя никогда не поддержал в осуждении старших, но сегодня даже мое терпение вышло. Уйти бы от неё подальше, – вздохнул Роджер.
– Ро! Ты гений! Всегда это знала! – Лара вскочила с табуретки, – Давай сбежим!
– Это еще что за бред! А как же папа?
– Папа поймет, что мы ушли ненадолго – оставим ему записку с нашими координатами.
– Еще скажи, что жить будем здесь, – прошептал Роджер. Лара оперлась руками на пыльный стол: